Пауль Куусберг - Кто он был?

— Рийна умерла? — со страхом повторил Анн ее.

Глаза Тийи налились слезами.

— Я сама виновата в ее смерти, — еле слышно произнесла Тийя. — Я, только я. Я не должна была идти на вечеринку к приятелю Магнуса. Приятель этот был врач по кожным и венерическим болезням, имел большую практику. Магнус уверял, что Макс — его настоящее имя было Максимилиан — спит с каждой пациенткой, какая ему понравится. Макс часто устраивал вечеринки, гостей бывало немного, шесть — восемь человек, всегда парами. У него самого каждый раз оказывалась новая партнерша, жена от него ушла. Хотя время было тяжелое, подавались дорогие закуски, всякие деликатесы и напитки — пациенты приносили. Он был гурман, вообще странный тип, уверял, что ненавидит женщин, а сам не пропускал ни одной… Да что я так долго об этом… В тот вечер я рано уложила Рийну спать, не хотелось мне оставлять ее одну, но Магнус настаивал, чтоб я пошла с ним. Рийна уже большая, умная девочка, убеждал он меня. Рийна и правда была умница, смелая и бойкая, совсем не робкая. Когда над городом загудели самолеты и послышались взрывы, небо во многих местах запылало, я побежала домой. Магнус — за мной, испугался, страшно боялся бомб, у него не было детей, потому и боялся. Я не чувствовала страха, была только одна мысль — как скорее добраться домой. Когда добежала, наш дом уже горел. Я ворвалась в дом и нашла Рийну в кроватке. Одну секунду я была счастлива, так счастлива, как может быть мать, спасшая свое дитя от смерти, но через миг все рухнуло, она уже была мертва. Угорела, как потом сказали врачи.

Тийя заплакала.

Ее рассказ потряс Аннеса, перед его глазами возник образ маленькой девочки. Он видел дочку Тийи, когда Рийне было всего два года. Ясно помнил двухлетнюю Рийну, шестилетней он ее не видел, в его глазах стояла Рийна, такая, какой была в два года: веселая, любопытная большеглазая малышка, скорее худенькая, чем полная. Она нисколько не боялась, доверчиво позволила себя покачать. Он качал Рийну так, как когда-то его самого качал отец. Сел на стул, нога на ногу, посадил Рийну и стал качать девочку на ноге вверх и вниз. «Так качают мальчишек», — смеясь, заметила Тийя, но Рийне такая забава очень понравилась. Аннеса охватило сострадание к Тийе, он никогда не видел ее такой — плачущей, не скрывающей свою боль и горе. Она всегда была гордой, независимой, прятала от всех свои невзгоды и тревоги. Аннесу тяжело было видеть Тийю несчастной, он сочувствовал ей всей душой, но не умел это выразить, а тем более облегчить ее боль. Он смог только обнять ее за плечи и сказать тихонько:

— Поплачь, поплачь спокойно.

Несколько минут спустя Тийя снова заговорила. Она словно исповедовалась.

— Если б я не уступила Магнусу и не пошла на этот проклятый вечер к Максу, Рийна была бы жива. Ничто и никто не виноват в ее смерти. Только я. Будь я дома, с ней ничего не случилось бы. Никто из жильцов не пострадал. Я бы сейчас же выбежала с ней из дома, когда здания вокруг загорелись. А теперь…

Тийя заплакала еще сильнее. Она не рыдала громко, не голосила, как старые женщины, а плакала почти беззвучно, стараясь подавить всхлипывания.

— Не обвиняй себя. Откуда же ты могла знать…

— Магнус говорил, что война, что русские… Война, конечно. Война есть война. Но будь мы дома, с Рийной ничего не случилось бы. Нет, нет, Аннес, я виновата. От этого чувства меня никто не избавит. И ты тоже, Аннес. Да ты и не должен, никто не должен. Никто не в силах.

— Не будь к себе слишком сурова.

— Думала — если я больше никогда не увижу Рихи, у меня все-таки останется Рийна. А теперь у меня ни Рихи, ни Рийны.

Аннес решился:

— У тебя есть Рихи. Я его видел.

Тийя вздрогнула, посмотрела на него, широко раскрыв глаза, испытующе и недоверчиво.

— Ты не лжешь? Не выдумал, чтоб меня утешить?

Взгляд Тийи потемнел. Глаза ее впились в его глаза. Аннес почувствовал, что может сказать лишнее.

— Не скрывай от меня ничего.

Тийя словно заклинала его.

— Я встретился с Рихи прошлой весной. Он служил не в нашей дивизии, не то мы встретились бы раньше.

— Говори правду, Аннес, всю правду, — настойчиво повторяла Тийя. — Мне будет легче, если я все узнаю. Не старайся меня щадить, я готова ко всему.

— Ты была права, Рихи действительно уехал в Россию. — Аннес подыскивал слова, чтобы какой-нибудь опрометчивой мыслью не причинить Тийе новые страдания. — До войны он жил в Воронежской области, эта область находится довольно далеко к югу от Москвы. Работал в связи, в системе почты и телеграфа. Во время войны был мобилизован. В корпусе тоже был связистом, служил в роте связи. В роте связи полка. Участвовал в боях под Великими Луками, боевой путь нашего корпуса начался там. Великие Луки — старый русский город за Псковом, в 200—300 километрах к юго-востоку от границы Эстонии. Под Великими Луками он ранен не был.