Шамиль Хазиахметов - Мир вашему дому

— Пап, я еще не выучил уроков, — сказал он.

— Иди, учи. — Нурислам собрал грязную посуду в мойку и поставил на плиту греть воду.

Когда десять лет назад родился сын, молодые супруги растерялись — они долго не могли подобрать имя.

В конце концов Нурислам предложил назвать сына Тимуром. «Именем жестокого завоевателя?» — возмутилась Надя. «Но он был великим полководцем, — отстаивал понравившееся имя Нурислам. — Разве не были жестокими Александр Македонский, Юлий Цезарь, Наполеон? И потом, сына Михаила Васильевича Фрунзе звали Тимуром».

Последнее подействовало на жену.

Нурислам питал слабость к военной литературе. Он знал всех великих полководцев и мог, например, легко сказать, сколько солдат, кавалерии и пушек участвовало с обеих сторон в битве при Аустерлице. «Понимаешь, Петр Первый был не только большим полководцем, но и хитрой лисой, — вдруг говорил он Наде. — В Полтавской битве он специально переодел гвардейский полк в крестьянскую одежду, и Карл, полагая, что перед ним новобранцы, в решающий момент сражения направил удар своей гвардии именно по этому полку и, конечно, просчитался».

Надя равнодушно слушала мужа, и тот сникал. «Почему коллекционеры имеют свои клубы, кружки, а мы, интересующиеся историей военных битв и морских сражений, не знаем даже друг друга?» — сокрушался он про себя.

— Погуляем с часок? — предложил Нурислам жене.

— Нет-нет, — поспешно отозвалась она. — Ты устал, отдохни хоть немного.

Нурислам ушел на кухню, перемыл всю посуду и, сев к столу, задумался. Завтрашний день ожидался суматошный, запутанный. «Чего я высунулся с этим ремонтом? Будто своих забот мало… — подумал он о себе. — Чтобы насолить Красько, удивить всех?»

На другой день Нурислам неожиданно встретил возле мастерских Санию Кутдусову. Они вместе учились в школе. В десятом классе Нурислам дружил с этой маленькой, изящной Санией, которая очень важничала и просила называть ее Соней.

Теперь Соня была далеко не изящной, но все же миловидной, со вкусом одетой женщиной. Она ласково оглядела старого товарища.

— На обед торопишься? — спросила она. — Зайдем в кафе, я тоже перекушу.

Они сели за угловой столик. Нурислам оглядел нарядную Соню и застеснялся своего старого, поношенного костюма.

— Как семья? — спросил он, чтобы отвлечься. — Муж, наверное, большой начальник? Или профессор?

— Кандидат наук, — ответила Соня, не поддаваясь его шутливому тону. — Уже три года, как я его выгнала. Дело даже не в том, что моего мужа часто видели с одной из его студенток. Просто я его никогда не любила.

«Ничего себе, разговор начали», — изумился Нурислам про себя и несмело поинтересовался:

— Одна воспитываешь детей?

Соня подняли на него насмешливые глаза.

— У меня хватило ума не заводить детей с мужчиной, которого не любила.

Она придвинула к себе мясной салат и подцепила вилкой тонкое колечко лука.

Нурислам поглядел на чистую, ухоженную кожу ее лица, маленькую грудь и подумал против воли: «Жизнь-то не очень тебя поломала, Сонечка. Больно уж ты гладкая…»

— Ты даже не спросишь, почему я вышла замуж не по любви.

— Счастливый ты человек… — засмеялся Нурислам. — Раз находишь время про любовь думать. У меня в жизни других забот хватает. Теперь и не помню, по любви женился или просто так. Кстати, ты ведь тоже не поинтересовалась моей жизнью.

— Я знаю о тебе все, — резко возразила Соня. — После техучилища ты работал на трассе машинистом трубоукладчика, потом ты женился на своей длинной Наде. У вас родился сын, ты закончил заочный техникум, и вы перебрались в город. Два года назад у тебя заболела жена. Сочувствую… Прошлым летом ты возил ее на Кавказ, но курорт не помог.

— Все верно, — удивленный, пробормотал Нурислам. — И откуда ты знаешь — в газетах обо мне никогда не писали.

— Я не уставала удивляться твоей Наде, — продолжала Соня, дав выговориться Нурисламу. — Молоденькая, интересная девчонка поехала на трассу с некрасивым, нескладным машинистом. Ведь после целого дня работы на этом тракторе у тебя на сутки уши закладывает, тебе, глухому, надо кричать из рупора. А потом тебя надо пару часов отмывать в горячей воде, понимаешь?

— Некрасивый, нескладный… — поморщился Нурислам, готовый обидеться. — Ты мне дай хоть пообедать спокойно. Ничего себе, отыскалась подруга дней моих суровых…

— А ты себя красивым считаешь? — посмеялась Соня. — Ты еще в школе некрасивым был, а после твоего бокса еще хуже стал — нос расплющили.