Василий Шукшин - Избранные произведения в одном томе [Компиляция, сетевое издание]

И Владимир Семеныч поведал свою горькую историю: как он злоупотреблял тоже, как от него ушла жена… И так у него это хорошо — грустно — вышло, так он откровенно все рассказал, что Изольда Викторовна посмеялась и согласилась пойти с ним на банкет. Владимир Семеныч шел домой чуть не вприпрыжку — очень ему понравилась женщина. Он все видел, как у нее шевелится носик, губки шевелятся, щечки шевелятся — все шевелится, и зубки белые поблескивают.

«Да такая умненькая! — радостно думал Владимир Семеныч. — Вот к ней-то «Роджерс» подойдет. Мы бы с ней организовали славное жилье».

Было воскресенье. Владимир Семеныч шел с Изольдой Викторовной в ресторан. Хотел было взять ее под ручку, но она освободилась и просто сказала:

— Не нужно.

Владимир Семеныч хотел обидеться, но раздумал.

— Я вот этого знаю, — сказал он. — Только не оглядывайтесь. Потом оглянетесь.

Прошли несколько.

— Теперь оглянитесь.

Изольда Викторовна оглянулась.

— В шляпе, — сказал Владимир Семеныч. — С портфелем.

— Так… И что?

— Он раньше в заготконторе работал. Мы как-то были с ним в доме отдыха вместе, ну, наклюкались… Ну, надо же что-то делать! Он говорит: «Хочешь, сейчас со второго этажа в трусах прыгну?» Струков его фамилия, вспомнил.

— Ну?

— Прыгнул. Разделся до трусов и прыгнул. На клумбу цветочную. Ну, конечно, сообщили на работу. Приходил потом ко мне: «Напиши как свидетель, что я случайно сорвался».

— И что вы?

— Что я, дурак, что ли? Он случайно разделся, случайно залез на подоконник, случайно закричал: «Полундра!» Я говорю: «Зачем «полундру»-то было кричать? Кто же нам после этого поверит, что «случайно»?» По-моему, перевели куда-то. Но ничего, с портфелем ходит… Мы, когда встречаемся, делаем вид, что не знаем друг друга. А в одной комнате жили.

— Дурак какой, — сказала Изольда Викторовна. — Со второго этажа… Мог же голову свернуть.

— Не дурак, какой он дурак. Это так называемые духари: геройство свое показать. Я, если напивался, сразу под стол лез…

— Под стол?

— Не специально, конечно, но… так получалось. Я очень спокойный по натуре. — Владимир Семеныч, сам того не замечая, потихоньку хвалил себя, а про «Роджерс» и «Россарио» молчал — чуял, что не надо. Изольда Викторовна работала библиотекарем, Владимир Семеныч работу ее уважал, хоть понимал, что там платят гроши.

В ресторане для банкета был отведен длинный стол у стены.

Приглашенные, некоторые, уже сидели. Сидели чинно, прямо. Строго и неодобрительно поглядывали на малые столики в зале, за которыми выпивали, кушали, беседовали… Играла музыка, маленький толстый человек пел на возвышении песню не по-русски.

— Вон та, в голубом платье… — успел сообщить Владимир Семеныч, пока шли к столу через зал, — с ней опасайтесь насчет детского воспитания спорить: загрызет.

— Что такое? — испугалась Изольда Викторовна.

— Не бойтесь, но лучше не связывайтесь: она в детском садике работает, начальница там какая-то… Дура вообще-то.

Владимир Семеныч широко заулыбался, с достоинством поклонился всем и пошел здороваться и знакомить Изольду Викторовну.

На Изольду Викторовну смотрели вопросительно и строго. Некоторые даже подозрительно. Она смутилась, растерялась… Но когда сели, Владимир Семеныч горячо зашептал ей:

— Умоляю: выше голову! Это мещане, каких свет не видел. Тут одна показуха, один вид, внутри — полное убожество. Нули круглые сидят.

— Может, нам уйти лучше?

— Зачем? Посидим… Любопытно.

Получилось вообще-то, что они сидят напротив начальницы из детсадика, а по бокам от них — пожилые и тоже очень строгие, больше того — презирающие всех, кто в тот вечер оказался в ресторане. Они смотрели в зал, переговаривались. Делали замечания. Не одобряли они все это, весь этот шум, гам, бестолковые выкрики…

— А накурено-то! Неужели не проветривается?

— Дело не в этом. Здесь же специально сидят, одурманивают себя — зачем же проветривать?

— А вон, во-он — молоденькая!.. Во-он, хохочет-то. Заливается!

— С офицером-то?

— Да. Как хохочет, как хохочет!.. Будущая мать.

— Почему будущая? У них теперь это рано…

— Это вы меня спросите! — воскликнула полная женщина в голубом. — Я как раз наблюдаю… результаты этого смеха.

— А где же наш диссертант-то? — спросил Владимир Семеныч.

— За руководителем поехал.

— За генералом, так сказать?

Не поняли:

— За каким генералом?

— Ну, за руководителем-то… Я имею в виду Чехова. — Владимир Семеныч повернулся к Изольде Викторовне: — У него руководитель — известный профессор в городе, я ему «Россарио» доставал. Я его называю — генерал, в переносном смысле, разумеется. Вам не хочется поговорить с кем-нибудь? Может, пошутили бы… А то как-то неудобно молчать.