Мирмухсин - Умид. Сын литейщика

К Арслану, широко улыбаясь, подошел начальник треста столовых и ресторанов. Они давно были знакомы, но при встречах обычно ограничивались приветствиями. А тут начальник панибратски обнял Арслана за плечи и повел к открытому окну. Принялся расспрашивать о здоровье домочадцев. Долг вежливости требовал и Арслану ответить тем же. Они стояли у окна и курили, стряхивая пепел за подоконник. Человек этот, высокий и плечистый, вызывал у Арслана симпатию. Он был остроумен, весело шутил.

— А знаете, дорогой Арслан Мирюсуфович, ваш родственник опытный работник, — как бы случайно вспомнив, заметил вдруг начальник треста.

— Какой родственник? — не сразу догадался Арслан, о ком идет речь.

— Талибджан… Недавно он пришел ко мне с вашим дядей. Представился, попросился на работу. «Как можно родственнику товарища Ульмасбаева отказать?» — сказал я ему.

Арслан, стараясь подавить в себе гнев, выбирал слова, как бы повежливее сказать начальнику треста, чтобы не обидеть ненароком, о том, что его попросту надули, что ни Талиб, ни Мусават Кари никакие ему не родственники. Но в этот момент всех пригласили на заседание, и они, поспешно загасив папиросы, направились в зал.

…Вечером, вернувшись с работы, Арслан застал у себя мать. У нее был свой ключ от квартиры. Окна и дверь на балкон были отворены. Из кухни доносился вкусный запах жареного мяса. Арслан разулся в прихожей и, надев домашние тапочки, прошел в комнату. Мать обняла его и тут же принялась выкладывать все новости, какие знала. Не переставая говорить, заспешила на кухню, чтобы помешать мясо. Арслан пошел умываться, он изрядно проголодался сегодня.

— Утречком заходил твой друг Талибджан, пусть аллах пошлет ему здоровья, проведал твою матушку. И здоровенный кусище баранины принес, одна мякоть да сало. Сказал, что никогда не забудет добра, которое ты ему сделал… Посмотри-ка, сынок, какое молоденькое, мягкое. Вот таких бы друзей побольше… Он, кажется, влиятельный человек, этот твой приятель? Сказал, что и Кари-ака взял к себе работать… «А где, спрашиваю, работаете-то?» — «А там, — говорит, — где парадные двери узки, а с черного хода просторны». И смеется. Веселый человек…

Арслан выскочил из ванной. Разгневанный, он резко сказал матери, чтобы не смела она принимать у себя в доме этого человека.

Прошло недели четыре, и история эта стала постепенно забываться. У председателя райисполкома много дел поважнее. Порой лишь, вспомнив, как Мусават Кари и его дружок Талиб надули начальника треста, Арслан внутренне усмехался, успокаивая себя тем, что начальник-то в общем доволен работой, а если люди трудятся неплохо, то какая разница, родственники они Арслану Ульмасбаеву или не родственники. Даже выглядеть будет как-то несолидно, возьми он сейчас трубку и позвони начальнику треста: слушайте, дескать, ведь те люди, которые у вас работают, никакого отношения к моему роду не имеют. «Ну и что? — спросит тот. — А вы бы хотели, чтобы я принимал людей только из вашего рода?..»

На днях Мусават Кари зашел к тетушке Мадине и, вернув долг, пригласил ее на свадьбу Атамуллы. Объяснил, что невеста — дочь ювелира Нигматуллы.

Тетушка Мадина понесла на той целое корыто самсы и отрез яркого шелка. Арслан на свадьбу не пошел, сказался больным, но зато тетушка Мадина сидела там на атласных курпачах на самом почетном месте.

Кажется, не будет конца разговорам о богатом дядюшке невесты Талибходже, у которого и миска-то для собаки золотая. Поскольку его величали не иначе, как Талибходжа, Талибхан, Талиббек, тетушка Мадина не сразу сообразила, что разговор идет о том самом Талибе, который как-то занес им мясо. С тех пор она его и не видела.

— Сперва сам устроился на базу, а потом и братьев пристроил, и племянников. Недаром говорят: свой своему поневоле друг, — сказала какая-то мудрая старушка.

— Да, как скорняк богатеет, сосед не ведает, — с иронией заметила ее соседка.

— А поглядели бы вы, сколько жемчуга да золотых украшении у его женушки! — с завистью проговорила третья.

Раздумывая над тем, что рассказала ему мать, Арслан готовился к приему посетителей. Зашла Зейтуна и доложила:

— Арслан-ака, пришел ваш дядя, говорит, что у него к вам срочное дело. Просит впустить его без очереди.

Арслан, конечно, сразу догадался, что за «дядя» к нему пожаловал. Не успел ответить, дверь отворилась, и на пороге появился сам Мусават Кари. Зейтуна тут же выскользнула из кабинета.

— Ассалам алейкум! — проговорил Мусават Кари, согнувшись в поклоне, и обеими руками потряс ладонь Арслана. Затем, не дожидаясь приглашения, сел на диван и, отметив, что в кабинете никого, кроме них, нет, молитвенно воздел руки и произнес: — Куда ступила наша нога, пусть не ступит ни одно бедствие, аллах велик!