Николай Романов - После отбоя

— Чем обязан? — холодно опросил Семен Иулианович и поднес стакан с водой к губам.

— Сватают к вам начальником производственного отдела треста…

Скирдов поперхнулся, уставился глазами на посетителя; тот развалился на стуле, закинул ногу за ногу, небрежно бросил пачку сигарет на стол, закурил, начал бесцеремонно рассматривать мебель, стены, потолок кабинета, будто собирался занять его. Семен Иулианович не был избалован изысканностью манер некоторых работников главка, но этот, кажется, решил перещеголять всех, и управляющий, уже не скрывая своего раздражения, спросил:

— Вы знакомы с производственным процессом треста, с нашими техническими возможностями?

— Познакомлюсь, не боги горшки обжигают.

— У вас какое образование?

— Финансовый институт. А что?

— Финансисты нам не нужны — не тот профиль.

— Уж не собираетесь ли вы вновь засадить меня за парту?

— У нас парт нет, у нас мостовые, башенные, автомобильные краны, монолитные колонны, фундаменты, множество всевозможных видов железобетонных и металлических конструкций, механизмов, оборудования, подземные, надземные коммуникации. — И, передохнув, прибавил: — На экскурсию — пожалуйста, на работу — нет.

— Именно на работу, товарищ Скирдов, этот вопрос решен.

— Послушайте, товарищ Харитонов, вы бы хоть предварительно поговорили с Барцевичем, прежде чем замахиваться на производственный отдел.

— Кто такой Барцевич?

— Бывший офицер-пограничник, а ныне выдающийся строитель, будущий главный инженер, управляющий трестом, министр…

Скирдов резко поднялся, показывая, что разговор окончен, но Харитонов и не собирался покинуть кабинет, он демонстративно закурил третью сигарету, пуская кольца дыма к потолку. Семен Иулианович попросил секретаршу вызвать Барцевича. Тот, как всегда, подтянутый, собранный, четко отмерил несколько шагов до стола управляющего:

— Слушаю вас, Семен Иулианович.

— Удалось обобщить хотя бы основные предложения по увеличению плана строительства на второе полугодие?

— Обобщаем вместе с Носовым.

— Материал нужен мне завтра, к десяти утра.

— Есть, завтра к десяти утра! — повторил Барцевич и направился к выходу.

Харитонов наконец поднялся, многозначительно произнес:

— Ну что ж, товарищ Скирдов, что посеете, то и пожнете.

— Счастливы те, что сеют и жнут! — бросил вдогонку уходящему Семен Иулианович, вышел из-за стола, распахнул окно, чтобы проветрить кабинет от ядовитого табачного дыма, удивился: только сегодня заметил, что солнце уже не уплывало к горизонту, как делало совсем недавно в конце рабочего дня, а озорно заглядывало в окна, разрезало стол, ковровые дорожки четкими теневыми гранями, а за окнами окрашивало в золотистые тона стены, крыши электролизных корпусов, даже поднятая прошедшим автомобилем пыль казалась золотистой. Но и это царство весенних красок не могло унять головную боль Скирдова, он решил размяться, проделать несколько спортивных элементов из комплекса утренней зарядки, но на приседании не удержался, оказался на полу. Именно в этот момент его застала секретарша, испуганно замерла У двери.

— Не пугайтесь, физкультпауза с незапланированной посадкой, — утешил ее управляющий. — Страшно разболелась голова, хочется как-то утихомирить ее.

— Я принесу чашку крепкого кофе, говорят, помогает, — торопливо предложила она и, не дожидаясь ответа, скрылась за дверью…

Через несколько минут вновь вошла секретарша, забрала пустую чашку, но почему-то не спешила уходить из кабинета.

— Вы что-то хотите сказать? — выручил ее Скирдов.

— Семен Иулианович, этот Харитонов, что был у вас, до сих пор сидит в приемной, непрерывно названивает кому-то в главк и говорит так грубо…

Скирдов перебил ее:

— Пусть названивает хоть до утра, не мешайте ему. — Потом решительно снял телефонную трубку, набрал нужный номер, попросил: — Соедините меня, пожалуйста, с товарищем Венчлавой.

— Я вас слушаю, Семен Иулианович, — громко и приветливо прозвучала мембрана.

— Извините, Отто Тенисович, я не узнал вас.

— А меня даже ваш тревожный голос не обил с толку. Что случилось?

— Старые болячки. Нельзя ли завтра зайти к вам?

— Когда бы вы хотели?

— Когда назначите.

— Минутку. — В трубке было слышно, как шелестели страницы, очевидно, перекидного календаря. — У меня завтра есть окошечко в пятнадцать тридцать. Устраивает?

— Конечно…

Венчлава встретил Скирдова озабоченным взглядом.