Лилли Промет - Девушки с неба

— Постой!

— Йемель! — крикнул Ситска. — Вы?! Почему вы не позвали?

— Добрый вечер, инженер. Как же, я звал. Но вы торопились, как к теще на похороны, — тяжело дышал Йемель.

Тут Роман Ситска опустил узлы на землю и оперся на плечо Йемеля.

— А я думал, черт его знает кто это.

— А видишь кто, — и черная фигура похлопала инженера по спине так, что тот зашатался. От Йемеля пахло сиренью, он тоже нес узел.

— Вы откуда идете?

— Торговые дела, инженер.

— Что-нибудь продавали?

— Приходится. Это мое занятие.

— А сами сказали, что у вас ничего нет, что вы такой же раздетый, как Еэва.

— Ева и должна быть голая, — усмехнулся Йемель и потом объяснил: — Я не свои вещи продавал.

— Ах так, — догадался Ситска.

Дальше они пошли вместе.

То ли на Йемеля нахлынули воспоминания, то ли спьяну, он вдруг со скоростью швейной машины затараторил:

— В Таллине впервые, в Эстонии всего во второй раз, только третье воскресенье на барахолке! Патенты во всех крупнейших городах Европы — Тапе, Пайде, Кейла и Касисаба! Кто желает, тот пробует, кто не хочет, тот и не пробует! Женатые мужчины, не проходите мимо с холодным сердцем, вспомните о своих женах и купите для них невиданное универсальное паяльно-соединяюще-клеящее средство «Эстопасталин»! Хозяюшки! «Эстопасталин» паяет, клеит, сваривает всевозможные вещи — горшки, сковородки, алюминий, медь, чугун, стекло, казеин, дырявые руки и разбитые сердца, старые калоши и протезы. Только десять сентов, и вы станете небывалыми счастливчиками: вам будет принадлежать целая палочка универсально-паяльно-соединяюще-клеящего препарата — «Эстопасталин»!

В тишине вечера голос Йемеля слышался далеко. Собаки жалобно выли. Инженер слушал раскрыв рот, полный искреннего удивления.

— Расскажи еще, — попросил он.

— Всякие штучки — дверные ручки, зубные щетки, детские соски, ленты для прически, гребни на затылок, пробки для бутылок — подходи поближе, пальчики оближешь! Безо всякого обмана вынешь деньги из кармана!

— Еще раз! — умолял инженер. Но Йемель покрутил головой.

— Эх, Ситска! Была жизнь!.. — Йемель плакал и кулаком вытирал глаза.

Впереди чернел спящий Такмак. Лишь в некоторых домах еще мерцали огоньки. Неуклюжие колхозные амбары вдруг возникли поперек дороги. Погода менялась, на небе собирались тучи, река казалась совершенно черной. Начал накрапывать мелкий осенний дождик.

— Чего ты сам мучаешься, инженер, ты ведь образованный человек, — поучал Йемель и предложил: — Я бы мог за тебя торговать.

— Посмотрим, — ответил тот неопределенно, сейчас ему хотелось отделаться от Йемеля.

В знак взаимного уважения они почтительно приподняли шляпы и пожелали друг другу спокойной ночи.

В дверь инженер стучал ногой, обе руки его были заняты. Открыла перепуганная Ванда. С лицом победителя Ситска опустил на пол узлы, отдал жене шляпу и стал сразу же торопливо развязывать мешок.

— Масло.

— Масло! — повторила Ванда.

— Гусь.

— Гусь!

— Мед.

— Ой! Неужели мед?!

Лиили поставила в консервную банку последние осенние цветы и долго стояла на коленях перед осевшим могильным холмиком. Она подняла заплаканные глаза.

— Таня, ты? — воскликнула она тихо, поднялась и стряхнула песок с колен. — Не знаю, что со мной делается. Черты лица дочки забываются. Я только вижу ее руки с ямочками, чувствую, как она ласкается, и слышу ее слова, смешные самодельные слова…

Они шагали в гору, и Лиили обернулась.

— Наступит день, когда я в последний раз приду на ее могилу, — сказала она.

На шиповнике уже были плоды. Татьяна подошла к кустарнику и, стараясь не уколоться, стала срывать красные ягоды.

— Сюда нужно прийти всей школой. Можно будет собрать целый воз витаминов для фронта, — обрадовалась она.

— От мужа все еще ничего нет?

Таня покачала головой.

Темнело. Идти в обход им не хотелось: подняв юбки, они перелезли через плетень и оказались на дороге. В небе уже поблескивали большие лучистые звезды. Лиили подняла воротник жакета.

— Как ты догадалась, что я на кладбище?

— Твой муж сказал.

— Ты у нас была?

Татьяна кивнула и обняла дрожащую Лиили.

— А зайти они тебя не приглашали?

— Приглашали и были очень милы.

Лиили вздохнула:

— Я сама, наверное, плохая.

— Оставь.

— Ну ладно. А как ты живешь? Мы давно не виделись.

Лиили слушала, но не особенно внимательно. Таня говорила что-то о школе, о директоре, о конспектах, об учебниках… Да, верно, Таня скоро начнет учить детей…