Камил Икрамов - Дело моего отца [Роман-хроника]

Вышинский. Подсудимый Крестинский, в Меране вы были?

Крестинский . Да, был.

Вышинский . В каком году?

Крестинский . В 1933 году, в октябре месяце.

Вышинский . Значит, вы были тогда, как об этом говорит Бессонов?

Крестинский . Это правильно.

Вышинский . Правильно? Место сходится?

Крестинский . Сходится.

Вышинский . День сходится?

Крестинский . Сходится. Я был для проведения лечения и никого из троцкистов не видел.

Вышинский . Значит, Бессонов неправ, а вы говорите правду?

Крестинский . Да, он неправ. Он повторяет мои показания, которые являются неправильными.

Тут вскрыта механика допроса. «Он повторяет мои показания». Это характерно. Заключенный под пытками оговаривает себя, а тот, кто предназначается ему в свидетели, повторяет его же слова. Нравственный барьер, который должны преодолеть в себе лжесвидетели, в таких случаях легче преодолеть. Здесь же и заключается полная нравственная реабилитация Сергея Алексеевича Бессонова. Он повторял показания Крестинского. Повторял то, что Николай Николаевич показал и на него, на самого Бессонова «до судебного разбирательства, если таковое будет».

Еще раз прошу обратить внимание на четкость формулировок в показаниях Крестинского и то достоинство, с которым он держался. Для него очень важно не выходить из себя, не дать повода прибегнуть к санкциям «за оскорбление правосудия», не поддаться на провокации.

Сейчас, по прошествии многих поучительных лет, трудно представить себе, как можно было лучше выполнить эту задачу.

Вышинский . Когда мы на предварительном следствии спрашивали у вас, как вы говорили по этому поводу?

Крестинский . Давая показания, я не опровергал ни одного из своих прежних показаний, которые я сознательно подтверждал.

Вышинский . Сознательно подтверждали. Вы вводили прокуратуру в заблуждение. Так ли это?

Крестинский . Нет.

Вышинский . Зачем вам нужно было вводить меня в заблуждение?

Крестинский . (Чтобы не тратить слов, я позволю себе прибегать к разрядке. — К. И .). Я просто считал, что если я расскажу то, что я сегодня говорю, что это не соответствует действительности, то мое заявление не дойдет до руководителей партии и правительства .

Вышинский . Но ведь протокол вы подписывали?

Крестинский . Подписывал.

Вышинский . Вы помните, что я вам прямо поставил вопрос, нет ли у вас какого-либо заявления или претензии к следствию. Было так?

Крестинский . Да, было.

Вышинский . Вы мне ответили?

Крестинский . Да.

Вышинский . Я спрашивал, есть ли у вас претензии или нет?

Крестинский . Да, и я ответил, что претензий нет.

Вышинский . Если спрашивают, есть ли претензии, то вам надо было бы сказать, что есть.

Крестинский . Есть в том смысле, что я не добровольно говорил.

Вышинский . Я зачитаю ответ, который вы дали следователю Шейнину на заданный вам вопрос. Ответ Крестинского: «никаких претензий к следствию я не имею» (т. 3, л. д. 103).

А между тем существует точка зрения, что Л. Р. Шейнин совершенно непричастен ко всему этому.

Со Львом Романовичем я был знаком. Мы даже встречались за праздничным столом на даче Владимира Тендрякова. Ели раков. Лев Романович очень хорошо ел раков. Одни скорлупочки оставлял. Как яйца всмятку. Ложкой. Тендряков специально устроил эту встречу, раков не пожалел: «Давай мы его допросим. Не вывернется».

Шейнин вывернулся. Ел раков, изредка вытирая губы крахмальной салфеткой.

— Нас к этому не допускали, — говорил он о тридцать седьмом.

И мне все как-то стыдно было, как-то неловко подойти к нему и спросить: «Вы допрашивали моего отца, как это было? Почему так получилось, что они все оговаривали себя, почему Крестинский…»

И еще мне хочется узнать, по какой причине именно мой отец производил впечатление человека тяжело больного, находящегося в забытьи? И на всех ли заседаниях был отец? И кто писал им последние слова, кто их произносил, потому что со ссылкой на Керженцева утверждают, что двенадцатого марта, вовремя оглашения приговора, на скамье подсудимых сидели только дублеры.

Никто никогда не узнает, что думали двадцать подсудимых, когда двадцать первый шел на свою Голгофу.

Интересно отметить еще один обмен репликами. Установив, что между Крестинским, с одной стороны, и Бессоновым, Розенгольцем и Гринько — с другой были до сих пор вполне хорошие отношения, Вышинский спрашивает: