Вот уж пришлось набраться ему сраму, забирая рыбку обратно! Два ящика он так и недособрал (добавил из личных запасов), но инцидент был погашен. С тех пор директор вел себя осмотрительнее.
Збандут одобрительно относился ко всему тому, что предпринимал секретарь горкома, используя полноту своей власти, пока не почувствовал эту власть на себе.
Как-то на десять ноль-ноль Додока вызвал в горком руководителей всех предприятий города, попросил секретаря не впускать опоздавших и сказал не очень ласково:
— В этот город и на эту работу я не просился, и, судя по результатам голосования, вы мне не очень обрадовались. Понимаю и не обижаюсь. Допускаю, что вас больше устроил бы первый секретарь из местных. Но раз уж так получилось, давайте работать. В производственные дела ваши вмешиваться не стану — пока вы с ними справляетесь. Возьмусь за участок, всеми забытый. За город. Точнее — буду у вас вроде дворника. Но мне нужны средства. А раз так, придется раскошеливаться.
Збандут откинул голову, сделал скептическую мину, и Додока сразу засек ее.
— Что это вы там ухмыляетесь, Валентин Саввич?
— Но вы же знаете, что на предприятиях существует финансовая дисциплина, которую директор не вправе нарушать, — возразил Збандут.
Порывшись в папке, Додока извлек из нее испещренный какими-то цифрами листок, внимательно просмотрел его.
— Насколько мне позволяют судить отчетные данные, у вас на заводе финансовая дисциплина нарушается из месяца в месяц. То перерасход фонда зарплаты, то сверхурочные выше утвержденной нормы, то выход из сметы. И не такая уж вы девственница в этом вопросе, какой хотите себя представить. Добавится еще одно нарушение, зато мотивы его будут благородные — ради красоты и благоустройства города. Кстати, красота и благоустройство довольно действенное средство борьбы с нашей хронической болезнью — текучестью кадров.
Чтобы не допустить возможных пререканий, Додока сразу стал зачитывать, кому что надлежит сделать.
Збандут своим ушам не поверил. Ему вменялось в обязанность проложить асфальтированное шоссе на аэродром и оформить въезд в город. Руководителю треста «Металлургстрой» Апресяну, который возводил только промышленные сооружения, поручили закончить гражданские объекты — поликлинику, кинотеатр, трамвайное депо, Управлению пароходства — привести в порядок прогулочную часть набережной. И так — каждому предприятию.
Первым не выдержал «бог строителей» Апресян — сказалась экспансивная армянская натура.
— А кто нам утвердит расходы? Промбанк или Стройбанк? Да они удавятся, а на это не пойдут!
— На них мы тоже управу найдем, — отрезал Додока. — Партийная дисциплина для всех обязательна.
И тут взъерошился Збандут. В такой постановке вопроса была явная слабина, решил зацепиться за нее.
— Я привык считать, что партийная дисциплина должна укреплять государственную, а не идти с ней вразрез, — хмуро проговорил он. — Может, я ошибаюсь?
Додока забросил пятерней назад распавшиеся волосы, посмотрел на несговорчивого директора взглядом укротителя.
— Я не хотел бы сейчас вступать в теоретические споры. То, о чем мы говорим, настолько важно, что не будем мудрствовать лукаво. Лучше сошлюсь на Гельвеция. Еще во время оно этот небезынтересный философ высказывал довольно мудрую мысль: «Государству мало быть богатым, надо еще, чтобы жить в нем было приятно». А как это преломляется в применении к нашему городу? Вам приятно жить в нем, Валентин Саввич?
— Я его почти не вижу, — уклонился от прямого ответа Збандут. — Слишком короткие у меня дороги: квартира — завод, завод — квартира.
— Зато ваши рабочие рассеяны по всему городу, и дороги у них подлиннее.
— Но надо мной есть министр, и ссылками на Гельвеция я от него не отобьюсь, — продолжал препираться Збандут.
— Между прочим министр ваш, когда был секретарем обкома, тоже прибегал к подобной практике. С него началось благоустройство шахтерской столицы.
Збандута подтолкнул локтем директор рыбного завода, лучше чем кто-либо другой узнавший характер нового секретаря горкома, и, воспользовавшись шумом, который ворвался в окно от проходившего мимо автобуса, осторожно шепнул:
— Угомонитесь, иначе схлопочете…
Предостережение не возымело на Збандута никакого действия.
— Было бы предпочтительнее, Марлен Ипполитович, — продолжал он, — чтобы о словах Гельвеция и о практике градостроительства вы напомнили министру сами, у вас это очень убедительно выходит. Что касается получения средств, то есть более прямой путь. Поставьте вопрос в соответствующих инстанциях, возможно, вам пойдут навстречу, тогда все мы не попадем между молотом и наковальней.
Читать дальше