Геннадий Фиш - В Суоми

— Хааааакулинен!..

Если он отстал на тридцать секунд от Колчина — у него серебряная медаль, если он вытянет из этой полминуты хотя бы одну секунду — золотая…

Секунда, другая, третья… десятая, семнадцатая!..

Тысячеустый рев усиливается.

Хакулинен пересек линию финиша.

Он, чемпион мира, обогнал Колчина всего лишь на тринадцать секунд!

Шелюхин — третий! Эту трудную для финского слуха фамилию — «Тчель-ухин» — диктор произносит так, что если бы не доска, можно было бы только догадываться, о ком идет речь.

Калева Хямяляйнен на этот раз пришел восьмым!

— Как только я проходил места, где толпились зрители, сразу же раздавался взрыв криков. Это финские болельщики подбадривали своего Вейкко. У меня же было такое ощущение, что Хакулинен наступает мне на лыжи, поэтому не было привычной легкости, и я шел чересчур напряженно, — рассказывал Колчин корреспонденту, одеваясь в палатке после финиша.

Мы возвращаемся в Паалахти на автобусе.

— Двадцать пять секунд превратили две золотые медали Павлика в серебряные! — говорит заслуженный мастер спорта Бородин, обращаясь к девушкам-лыжницам.

Через год три с половиной секунды превратили золотую медаль Хакулинена в серебряную.

В начале марта 1959 года, в гонках на пятнадцать километров в Скво-Вэлли, в США, Павел Колчин занял первое место. Хакулинен пришел вторым.

И, услышав об этом по радио, я пожалел, что диктор не сообщил, под какими номерами шли Павел и Вейкко.

Когда Колчин, участвуя в эстафете в Лахти, где наша команда также завоевала второе место, получил третью серебряную медаль, — я был уже в пути из Пори в Вааса и эту приятную новость услышал в одном из придорожных кафе.

Пассажиры автобуса оживленно обсуждали каждое слово, передаваемое по радио из Лахти. Кстати, город этот славится не только лыжным стадионом и международными лыжными соревнованиями, но и самой мощной в Финляндии радиостанцией.

Впрочем, повторяю, споры о том, что происходит, о соревнованиях в Лахти, увлекали не только пассажиров междугородных автобусов или школьников на переменах, но и весь народ.

Даже в доме для престарелых лесорубов в Паласальми, за Полярным кругом, старики, запятые плетением сетей, обточкой деревянных безделушек, в первый раз за несколько лет повздорили между собой, и причиной ссоры был все тот же прогноз: придет вторым швед или русский?

О том, что первым будет финн, спора у них не было.

Старик, который считал, что второе место займет русский, был похож на доброго Вяйнямёйнена, каким его рисуют финские художники. Да и дом-то, срубленный из кряжистых, огромных сосен, стоящий в живописнейшей, самой северной в Суоми березовой роще, походил на те жилища, о которых поется в рунах «Калевалы».

В Пори, холле новой гостиницы «Сатакунта», я увидел на стене мемориальную доску с барельефом, изображавшим лыжника, уходившего в дальний лес. Эта памятная доска посвящена вовсе не чемпиону по лыжам. Надпись говорила о том, что она прикреплена к стене дома, где увидел свет знаменитый финский художник Аксель Галлен… Нет, он родился не в этом отеле, а в маленьком деревянном доме. Но на месте, где был дом, и выстроена новая гостиница, к которой по наследству и перешла мемориальная доска. Занятно, что на барельефе изображена не кисть, не палитра и не какой-либо другой атрибут деятельности художника, а лыжник.

Когда, расположившись в номере «Сатакунта», мы захотели узнать результаты происходивших в этот день в Лахти женских эстафет, мой спутник Аско Сало снял трубку и задал телефонистке один только вопрос:

— Ну, как?

И сразу же получил исчерпывающий ответ:

— Первыми пришли русские девушки!

И тут же телефонистка сообщила, что они «обставили» финскую команду на сорок две секунды.

После фамилии «Хакулинен» фамилия «Павел Колчин» стала в те дни, пожалуй, самой популярной в Финляндии.

Фоторепортеру удалось щелкнуть затвором аппарата в то мгновение, когда Павел Колчин склонился к жене своей Алевтине через минуту после того, как она достигла финиша, завоевав звание чемпионки мира, и, как шутили финские газеты, «перевела счастливое серебряное течение семейной жизни на золотое».

Придерживая заснеженные лыжи, Павел Колчин с любовью глядит в глаза улыбающейся ему жене. Одной рукой он гладит ее по голове, другую положил на плечо.

Снимок «Самая счастливая пара в мире» обошел всю финляндскую печать.

«Павел и Алевтина на лыжах» — эта современная идиллия ближе финскому сердцу, чем старинные «Павел и Виргиния».