Фёдор Сологуб - Пересвет. Литературный сборник. № 1

Падай же, падай же, тяжкая медь!
Крылья изведали право: лететь!
Губы, кричавшия слово: ответь!
Знают, что этого нет — умереть!

Зори пьет, море пьет, — в полную сыть
Бражничает. — Панихид не служит!
И с облаков повелевшаго: быть!
Хлеба достанет — его накормить.

Из глубины глухих веков
Доатлантической эпохи
Мне слышится ужасный зов
И чьи то вопли, чьи то вздохи.
На незнакомом языке
Взывает из курганов племя,
Пытаясь победить в тоске
Законом скованное время.
И сам я, слабый сын земли
За пращуров, ломая руки,
Молю во прахе и пыли:
Господь! Дыханьем утоли
Их неоправданные муки.

При блеске молний, в смуте гула,
Широкошумная волна
К нам доплеснулась и метнула
Безумной бури семена.
О, как ужасен голос влажный
Ночных таинственных глубин!
И буре человек отважный
Противоборствует один.
Ужели ночь лишь откровенье
Души проснувшейся на миг?
И буйно-шумное волненье
Ужели только сновиденье
О смертный, на путях твоих!

Нет, не убийства хмель и темь, не сила
Стихия вольной без оков и уз,
И не истории тяжелый груз:
Единая любовь меня сразила.
Безумно сердце. Стала жизнь постыла.
И жаждущей стрелы слепой укус
Ужель язвит меня? Страстей союз
Душе моей — как душная могила…
Все сознавать и быть слепым, как все;
У ног любовницы твердить обеты,
В саду меж роз, на утренней росе…
Мне страшен страстный плен. Свобода! Где ты
В любви узрев зловещие приметы,
Идем в страстях на-встречу злой косе.

Три розы серебристо-белых
И золотое сердце… Так
Судьбой начертаны пределы
Любви твоей. И вещий знак
В веках волнует мир подлунный…
Твой герб, Мария Гамильтон,
Певцы поют. А голос струнный
Тревожит замогильный сон.
Так на гербе — кровавом поле
Не увядает белый цвет.
И смысл таинственной юдоли
Пусть нам поведает поэт.

В горах Шотландии счастливой
Ты родилась и там жила.
Но вот судьбою прихотливой
Ты к нам заброшена была.
О, леди Гамильтон, ужели
Иного не было пути?
Ужели ты без тайной цели
Решила жребий свой нести,
Нет, верю, жертва неслучайна
Твоей любви и красоты,
И жизнь твоя — как Божья тайна
У заповеданной черты.

На Север дикий, Север хмурый
Пришла ты темною тропой, —
Среди красавиц белокурых
Была ты падшею звездой.
Об этом знаю я преданье,
Но что преданья и слова,
Когда любовь — воспоминанье
В душе моей еще жива!
Ты и в падении — кометой
Горишь над миром в высоте.
Свободна ты. Ведь только это
Ведет к божественной мете.

Печален был твой взор туманный,
Когда была ты на земле.
Твои улыбки были странны
Для нас, коснеющих во зле.
Я помню, как лучи сияли
Из-за тумана синих глаз,
Когда мы все, смутясь, читали
О новых празднествах указ.
И помню, угасал невольно
Наш буйный и угрюмый спор.
И было страшно, было больно
В твоем лице читать укор.