Фёдор Сологуб: Родине

ГИМНЫ РОДИНЕ

1

О Русь! в тоске изнемогая,

Тебе слагаю гимны я.

Милее нет на свете края,

О родина моя!

Твоих равнин немые дали

Полны томительной печали,

Тоскою дышат небеса,

Среди болот, в бессильи хилом,

Цветком поникшим и унылым,

Восходит бледная краса.

Твои суровые просторы

Томят тоскующие взоры

И души, полные тоской.

Но и в отчаяньи есть сладость.

Тебе, отчизна, стон и радость,

И безнадежность, и покой.

Милее нет на свете края,

О Русь, о родина моя.

Тебе, в тоске изнемогая,

Слагаю гимны я.

2

Люблю я грусть твоих просторов,

Мой милый край, святая Русь.

Судьбы унылых приговоров

Я не боюсь и не стыжусь.

И все твои пути мне милы,

И пусть грозит безумный путь

И тьмой, и холодом могилы,

Я не хочу с него свернуть.

Не заклинаю духа злого,

И, как молитву наизусть,

Твержу всё те ж четыре слова:

«Какой простор! Какая грусть!»

3

Печалью, бессмертной печалью

Родимая дышит страна.

За далью, за синею далью

Земля весела и красна.

Свобода победы ликует

В чужой лучезарной дали,

Но русское сердце тоскует

Вдали от родимой земли.

В безумных, напрасных томленьях

Томясь, как заклятая тень,

Тоскует о скудных селеньях,

О дыме родных деревень.

За решёткой

Тень решётки прочной

Резким переплётом

На моём полу.

Свет луны холодной

Беспокойным лётом

Падает во мглу.

Тучки серебристой

Вижу я движенья,

Вижу грусть луны.

Резок холод мглистый.

Страшно заточенье...

Неподвижны сны.

В голове склонённой

Созданы мечтою

Вольные пути,

Труд освобождённый,

Жизнь не за стеною...

Как же мне уйти?

Долетают звуки,

Льётся воздух влажный,

Мысли, как и там, —

Я тюремной муки

Плач и вопль протяжный

Ветру передам.

От злой работы палачей

Баллада

Валерию Брюсову

Она любила блеск и радость,

Живые тайны красоты,

Плодов медлительную сладость,

Благоуханные цветы.

Одета яркой багряницей,

Как ночь мгновенная светла,

Она любила быть царицей,

Её пленяла похвала.

Её в наряде гордом тешил

Алмаз в лучах и алый лал,

И бармы царские обвешал

Жемчуг шуршащий и коралл.

Сверкало золото чертога,

Горел огнём и блеском свод,

И звонко пело у порога

Паденье раздроблённых вод.

Пылал багрянец пышных тканей

На белом холоде колонн,

И знойной радостью желаний

Был сладкий воздух напоён.

Но тайна тяжкая мрачила

Блестящей славы дивный дом:

Царица в полдень уходила,

Куда, никто не знал о том.

И, возвращаясь в круг весёлый

Прелестных жен и юных дев,

Она склоняла взор тяжёлый,

Она таила тёмный гнев.

К забавам лёгкого веселья,

К турнирам взоров и речей

Влеклась тоска из подземелья,

От злой работы палачей.

Там истязуемое тело,

Вопя, и корчась, и томясь,

На страшной виске тяготело,

И кровь тяжелая лилась.

Открывши царственные руки,

Отнявши бич у палача,

Царица умножала муки

В злых лобызаниях бича.

В тоске и в бешенстве великом,

От крови отирая лик,

Пронзительным, жестоким гиком

Она встречала каждый крик.

Потом, спеша покинуть своды,

Где смрадный колыхался пар,

Она всходила в мир свободы,

Венца, лазури и фанфар.

И, возвращаясь в круг весёлый

Прелестных жен и юных дев,

Она клонила взор тяжёлый.

Она таила тёмный гнев.

О, жизнь моя без хлеба,

Зато и без тревог!

Иду. Смеётся небо,

Ликует в небе Бог.

Иду в широком поле,

В уныньи тёмных рощ,

На всей на вольной воле,

Хоть бледен я и тощ.

Цветут, благоухают

Кругом цветы в полях,

И тучки тихо тают

На ясных небесах.

Хоть мне ничто не мило,

Всё душу веселит.

Близка моя могила,

Но это не страшит.

Иду. Смеётся небо,

Ликует в небе Бог.

О, жизнь моя без хлеба,

Зато и без тревог!

Межи

Зачем, скажи,

В полях, возделанных прилежно,

Среди колосьев ржи

Везде встречаем неизбежно

Ревнивые межи?

Одно и то же солнце греет

Тебя, суровая земля,

Один и тот же труд лелеет

Твои широкие поля.

Но злая зависть учредила,

Во славу алчности и лжи,

Неодолимые межи

Везде, где ты, земля, взрастила

Хотя единый колос ржи.

Швея

Нынче праздник. За стеною

Разговор беспечный смолк.

Я одна с моей иглою,

Вышиваю красный шёлк.