Иван Лазутин - Крылья и цепи

Жизнь Сокольнического парка в эти часы замирала.

Вдруг Ольга остановилась и преградила Дмитрию дорогу.

— Ты что?!. — одернул ее Дмитрий.

— Пусть пройдут… — Она показала в сторону будки, за которой скрылись три человеческих силуэта.

Вдоль ограды шел человек. Оглядываясь, он ускорил шаг. Трое, идущие за ним следом, тоже поторапливались. Расстояние между ними сокращалось. Кто-то из троих окликнул впереди идущего:

— Слушай, браток, обожди… Нет ли у тебя прикурить?

Тот, что шел впереди, остановился.

— Трусиха… — Дмитрий тронул Ольгу за локоть, и они направились к выходу.

Дмитрий видел, как остановившийся полез в карман, что-то вытащил из него и протянул руку одному из троих. Видел, как вспыхнул огонек спички, и желтый отсвет пламени, зажатого в ладонях одного из троих, приблизился к лицу человека, подавшего спички. Что-то тревожное шевельнулось в душе Дмитрия. Замедлив шаг, он ждал, что будет дальше. Никто из троих не прикуривал. Шадрин четко видел освещенное лицо высокого молодого человека с темными волосами. Видел, как тот, очевидно обеспокоенный недобрым предчувствием, хотел отпрянуть в сторону, но… не успел. Чья-то рука поднялась над юношей сзади него и резко опустилась. Сверкнул лунный отблеск от лезвия ножа.

Расстояние между Шадриным и четверкой было не больше пятидесяти шагов. Бросив на руки Ольги плащ-накидку, Дмитрий кинулся туда, где юноша, глухо простонав, расслабленно опустился на колени. Дмитрий видел, как еще раз над ним поднялась рука с ножом. Но опуститься не успела. Ее остановил окрик Шадрина. Вот он уже почти рядом… И странно: никто из троих не думал бежать. Ждали. Раненый, натруженно дыша, опираясь руками о землю, пытался встать. И не мог…

Шадрин не заметил, как один из хулиганов юркнул в тень за будку. Двое других, лихорадочно обшарив карманы жертвы, кинулись через шоссе.

Не успел Дмитрий наклониться над раненым, как почувствовал сильный удар в затылок. И тут же слух его полоснул пронзительный крик Ольги.

Дмитрий распрямился, схватился за голову. В глазах его плыли оранжевые круги. За будкой мелькнула тень человека и исчезла.

Подбежала Ольга. Ее била нервная дрожь. Дмитрий поднес к глазам ладонь, залитую горячей липкой кровью.

У Ольги не попадал зуб на зуб. Она вся тряслась от страха.

— Беги на Майскую!.. К трамвайной остановке… Там милицейский пост, — сказал ей Дмитрий.

Ольга кинулась через шоссе.

Зажав платком рану на голове, Дмитрий склонился над парнем.

— Куда тебя?

— В спину… — простонал раненый. Изо рта его тянулась темная струйка крови.

— Держись, дружище!.. Сейчас подойдет «скорая», — успокаивал его Шадрин, чувствуя в эту минуту свою беспомощность.

Подкатил милицейский мотоцикл. За рулем сидел лейтенант, сзади него — старшина. В люльке мотоцикла сидела Ольга.

Видя, что ранение опасное, лейтенант приказал старшине остаться на месте преступления, а сам поехал вызвать «скорую помощь».

Только теперь Ольга заметила, что лицо и руки Дмитрия в крови.

Вдруг раненый выгнулся, откинул в сторону руку и простонал:

— Запишите телефон… отца…

Старшина милиции выхватил из планшетки блокнот с карандашом и опустился на колено.

— Я слушаю вас… Что же вы молчите? Давайте телефон.

Раненый, хрипло дыша, молчал.

Старшина осветил юношу ручным фонариком. Бледное лицо его выражало страдание. Залитые кровью губы разжались, и он, словно это ему стоило огромных усилий, процедил:

— К 5—16—27… Только матери… пока не нужно…

Старшина записал телефон и ждал, что, может быть, раненый скажет что-нибудь еще.

— Как фамилия отца? — спросил старшина.

Юноша больше не произнес ни слова. Лицо его застыло в неподвижной и страдальческой маске. Казалось, что он глубоко спал.

«Скорую помощь» Шадрин увидел издалека. Раскалывая надрывной сиреной застоявшуюся тишину Сокольников, она неслась почти по осевой линии шоссе. Огни фар врезались в ночную темноту огненными сполохами. Впереди машины, чуть правее, двигался мотоцикл.

Раненого положили на носилки и осторожно внесли в машину. Шофер хотел уже трогаться, как к машине подбежала Ольга. Показывая рукой в сторону Дмитрия, она почти умоляла:

— А как же он? Он тоже ранен… Возьмите и его!.. Он же весь в крови…

Женщина-врач вышла из машины и, осветив фонариком голову Шадрина, распорядилась:

— В машину!

Дмитрий послушно сел в машину. Следом за ним хотела сесть Ольга, но перед самым ее носом дверь захлопнулась, и «скорая» тронулась, взяв почти с места скорость.