Василий Шукшин - Калина красная [сборник]

Перед художником во весь рост встает проблема экономии не просто времени, но энергии, читательской и зрительской.

В свое время Михаил Ильич Ромм, у которого я учился, ориентировал нас на такую экономию, на лаконизм, на емкую, образную деталь, на точное место этой детали в строе фильма. Он читал нам Пушкина, показывал, как точно он находит место укрупнению. Учил тому, что и в литературе, и кино необходим лаконизм.

На первый взгляд, мой собственный пример – тот, который я приводил выше, из «Странных людей», монолог Броньки на 25 минут – как будто противоречит моим высказываниям. Но ведь в эти двадцать пять минут вместилась вся судьба человека, так что мне не кажется этот монолог растянутым.

Лаконизм же диктуется художнику самой жизнью, которая сегодня до отказа нафарширована сведениями, информацией, новостями.

Поэтому мне лично кажется, что тенденция искусства и кинематографа, в частности, – к простоте. Не к усложненности. Об этом же свидетельствует широчайшее распространение хроники, документа, документального кинематографа. Мне кажется, самый простой эпизод, случай, встреча могут стать предметом искусства, и чем проще этот эпизод, случай, тем лучше, тем больше простор для художника”

Речь идет о популярном российском актере кино Леониде Вячеславовиче Куравлеве . Материал публикуется по записи, сделанной по поручению телепередачи «Кинопанорама» в 1974 году.

Написано в 1974 году для журнала «Вопросы литературы» в качестве выступления за «круглым столом», посвященного киноповести и фильму «Калина красная». Впервые опубликовано в журнале «Вопросы литературы» (№7,1974).

* “Меня, конечно, встревожила оценка фильма К.Ваншенкиным и В.Барановым, но не убила”. К.Ваншенкин говорил о «просчетах» фильма, о «сентиментальности многих эпизодов», о «банальности персонажей» и об «умозрительности концепций». В.Баранов говорил о том, что в фильме ему не нравятся «театральные эффекты», «мелодраматизм» мотивировок и, в частности, что «сентиментально-умилительные интонации Егора мало вяжутся с подлинно крестьянским мироощущением человека – труженика на земле».

О замысле «Калины красной» В.М.Шукшин писал также в авторском вступлении к отрывку из киноповести для журнала «В мире книг» (№3,1973):

“Доброе в человеке никогда не погибает до конца – так я сказал бы про замысел киноповести. Иными словами, никогда не наступает пора, когда надо остановить борьбу за человека – всегда что-то еще можно – и, значит, нужно! – сделать.

Герой повести, Егор, в трудные послевоенные годы молодым парнишкой ушел из дома, из родной деревни, и очутился на распутье... Подобрали и «приютили» его люди недобрые, но, как это нередко бывает, внимательные и энергичные. Егор стал воровать. И пошла безотрадная череда: тюрьма – короткая передышка – тюрьма... Мир, в который попал Егор, требует собранности, воли, готовности к поступку... Все это он нашел в себе. Больше того, его эта напряженная, полная опасности и риска жизнь неким образом устраивала. Но чего он никогда не мог в себе найти – жестокости, злобы. Он был изобретателен, смел, неглуп, но никогда не был жесток. Душа его страдала от дикого несоответствия. Все поколения тружеников-крестьян, кровь которых текла в жилах Егора, восставали против жизни паразита, какую вел он, это наладило в душе постоянную тоску. И эта-то неспокойная душа вдруг познала неведомое ей до сей поры – любовь. А поскольку душа эта все-таки цельная, то и выбор может быть только такой: или – или. Я всегда боюсь в своих рассказах книжности, литературщины, но никогда не боюсь «плохого конца». Жизнь – штука серьезная, закрывать глаза на ее теневые стороны – роскошь, какую, очевидно, не может позволить себе мужественное социалистическое искусство. И еще приходит на ум: за все в жизни надо платить. И порой – дорого. Вот я уж и сказал про конец повести. Но, как всем пишущим, мне хочется, чтоб все-таки прочитали всю”.

Первая часть беседы записана корреспондентом газеты «Правда» Галиной Кожуховой, выправлена и завизирована В.М.Шукшиным. Опубликована в «Правде» 22 мая 1974 года под заголовком «Самое дорогое открытие...». Вторая часть беседы (в форме диалога) – письменные ответы В.М.Шукшина на вопросы, которые Г.Кожухова ему оставила «для последующих размышлений». Частично опубликовано Г.Кожуховой после смерти В.М.Шукшина в еженедельнике «Неделя» (1976,№16). Печатается по рукописи. Последние три вопроса, в архиве не сохранившиеся (есть только ответы В.М.Шукшина), реконструированы Л.Н.Федосеевой-Шукшиной. Третья часть беседы представляет собой высказывания В.М.Шукшина, записанные Г.Кожуховой в ходе беседы для газеты «Правда» и не вошедшие в газетную публикацию. Печатается по записям Г.Кожуховой. Вторая и третья часть беседы впервые опубликованы в книге В.М.Шукшина «Вопросы самому себе».