Василий Шукшин - Калина красная [сборник]

– Писатели или сценаристы?

– Уточним: писатели, прозаики. Правда, на первый взгляд, винить их трудно. Есть у меня друг – великолепный писатель. Я не первый год пытаюсь заинтересовать режиссеров его рассказами, повестями. Но у них свое на уме. Каждый ходит со своим замыслом, работает со своим автором, на худой конец – пишет сам. Не знаю, попадет ли мой друг на киностудию.

Работа писателя в кино так и не стала еще традицией и кажется чем-то из ряда вон выходящим. Кто из писателей вдумчиво, серьезно из года в год работает в кинематографе? Нагибин – так он же окончил ВГИК. Володин – тоже. Тендряков учился во ВГИКе. Просто эти люди остались верны своему юношескому призванию. Они знают кинематограф, они умеют понять требования режиссера и заставить его понять себя. Есть, правда, писатели-прозаики, которые бывают на студиях. Но – от случая к случаю! Поспешают они вослед за сценаристами, пробуют писать сценарии – не очень-то получается. И не получится, потому что овладеть спецификой кино можно, только варясь в студийном котле, дыша воздухом съемочной площадки. Уединение полезно прозаику, сценаристу оно вредит. Только не подумайте, что я умаляю труд сценариста. Это не шутка – написать хороший сценарий.

– А вы пытались писать оригинальные сценарии?

– Пытался. Роман «Я пришел дать вам волю» вырос из сценария – не из того, что был опубликован когда-то в «Искусстве кино», то была уже попытка экранизации романа, а из другого, вполне самостоятельного. Замысел сценария о Разине у меня возник очень давно. Работа была желанная. А радости она доставляла мало. Пока я писал сценарий, надо мной все время топором висело законное требование – писать так, чтобы все было «видно». С точки зрения рьяных «киношников», писать надо было так: «Проход казаков к Астраханскому кремлю. Казаки оживлены. Народ приветствует их. Камера выхватывает радостные лица посадских». Я позволил себе писать более пространно и подробно, чем «проход казаков». И все равно от этой работы осталось тягостное чувство. Я видел будущую картину, видел ее между строк. И все-таки я начал писать роман – это было необходимо для художественного осмысления материала. Именно в романе нашла свое законченное выражение та идея, ради которой было задумано все произведение: трагедия Разина – это часть всенародной трагедии.

Я попросту не мог овладеть этой мыслью, пока вынужден был писать: «Казаки оживлены, народ приветствует их». Только в литературном письме я сумел, как мне кажется, до конца выразить все, что мне хотелось. Так мне кажется. Не знаю, как я заговорю через год.

Написать оригинальный сценарий для меня задача неимоверно трудная именно потому, что он должен совмещать достоинство литературного письма с предельно точным кинематографическим видением. Но вот поставил я три фильма по своим рассказам, и на этот раз потянуло меня к оригинальному сценарию. Сейчас работаю над ним. Это новый замысел, говорить о нем еще рано...

Впервые – М., Искусство, 1964.

В основу киноповести легли рассказы В.Шукшина «Классный водитель» и «Гринька Малюгин».

Впервые опубликована в сборнике В.М.Шукшина «Киноповести» (М., Искусство, 1991).

Использованы мотивы рассказов «Игнаха приехал», «Степка», «Змеиный яд».

Фильм поставлен в 1965 году на Центральной киностудии детских и юношеских фильмов им. М.Горького.

Впервые опубликована в сборнике В.М.Шукшина «Киноповести».

Использованы мотивы рассказов «Чудик», «Миль пардон, мадам!», «Думы».

Фильм поставлен в 1969 году на Центральной киностудии детских и юношеских фильмов им. М.Горького.

Впервые – «Киноповести», М., Искусство, 1975.

Если первые киноповести создавались на основе рассказов, то «Печки-лавочки» вполне оригинальное произведение. В середине 60-х годов В.Шукшин пришел к убеждению, что для кино должна создаваться специальная кинолитература. «Отныне я перестану, – писал Шукшин, – ставить фильмы по своим рассказам, буду пробовать писать литературу только для кино...»

Сценарий «Печек-лавочек» был представлен в 1969 году в студию «Мосфильм». В 1971 году В.Шукшин написал заявку директору киностудии имени А.М.Горького, в которой изложил содержание сценария: