Валерий Закруткин - Будь счастлив, Абди!

Грохнул взрыв. И бывшего начальника лагеря военнопленных, кавалера трех орденов «Восходящего Солнца», самурая Масаносукэ Кацумата не стало.

Сандзо и ефрейтора Колю Круглова нашли в кустах чуть выше источника. Обоих прошила в грудь длинная пулеметная очередь…

Когда их перенесли в комендатуру, капитан, только что вернувшийся с места взрыва, спросил фельдшера:

— Будут жить?

— Очень много крови потеряли. Я сделал все, что мог… Теперь вся надежда на организм.

— Глупости! — закричал капитан. — Врача нужно. Операцию. Дать им крови… Кругом столько людей. Неужели ничего не можешь?!.

Фельдшер растерянно развел руками и отвернулся. Коля Круглов был его лучшим другом.

Капитан вызвал по телефону командира взвода связи:

— Лейтенант! Связь со штабом армии держишь?

— Так точно, товарищ капитан. По рации. В исключительных случаях.

— Вот сейчас и есть исключительный! — перебил его капитан. — Приказываю передать радиограмму. Записывай! «Члену Военного совета армии генералу Новикову… При попытке предотвратить вражескую диверсию тяжело ранены разведчик Круглов и японский мальчик. Положение критическое. Большая потеря крови. Нужен опытный хирург. Капитан Кисурин».

Через полчаса лейтенант положил перед капитаном бланк: «Кисурину. Гидросамолет с хирургом выслал. Встречайте. Новиков».

Сандзо бредил. Метался. Что-то кричал. Фудзико, сидевшая рядом с сыном, позвала капитана:

— Он что-то говорит по-русски. Вас зовет.

Капитан подошел, прислушался, Сандзо выкрикивал что-то по-русски и по-японски: «Най [43] Не (отриц. частица). хотцю пирадзок!.. Кацумата тайи… Най! Най!.. Не хотцю харакири!.. Доробо суру [44] Воровать. не надзо!.. Не хотцю Камутякка!.. Колья!.. Колья!..»

А Коля Круглов лежал почти рядом, но ничего не слышал. Лежал тихо. Не стонал. Только при дыхании из уголка рта выползала тоненькая красная струйка. Фельдшер вытирал ее марлевым тампоном, а она выползала коварной красной змейкой снова и снова.

Светало. Где-то невидный в небе гудел самолет. Гул приближался и опять затихал. Люди у комендатуры волновались. Красные хвосты ракет взлетали к низкому небу и бесследно исчезали в облаках. Наконец гидросамолет пробил облака, заскользил по тихой воде бухты и остановился, качая крыльями у наспех починенной пристани.

Операционную устроили во второй комнате комендатуры. Хирургу помогали врач, прилетевший с ним, и фельдшер…

Через час капитан Кисурин лежал на столе рядом с Сандзо. Повернув голову, он видел, как постепенно розовеет бледное желто-восковое лицо мальчишки.

— Берите еще, товарищ полковник. Берите, сколько надо, — просил он хирурга.

— Хватит, дорогой, хватит, — гудел бас хирурга. — А то его подниму, а ты с ног свалишься.

На немой вопрос капитана полковник ответил:

— Не волнуйся. Будут жить. Оба.

После переливания крови у Кисурина закружилась голова. Навалилась ужасная слабость. Но, несмотря на категорический приказ хирурга лежать, капитан тихонько встал и шмыгнул в двери. И как раз вовремя. В бухту входил большой катер из штаба бригады. На носу катера выделялась громоздкая фигура полковника Дементьева в кожаном реглане. А за ним виднелись зеленые фуражки пограничников.

День коменданта только начинался.

Сандзо очнулся в полдень. Темными раскосыми, еще покрытыми поволокой беспамятства глазами он скользнул по лицам близких и чуточку улыбнулся. Фудзико от радости бросилась перед кроватью сына на колени и прижалась лицом к его руке. У старого Такита, за ночь постаревшего еще будто на десять лет, дернулась щека и из глаз выкатились две слезинки, Когда Сандзо прикрыл глаза и задремал, старик вынул изо рта давно потухшую трубку и задумчиво сказал:

— Теперь у Сандзо два отца… Мой сын Сэйки дал ему жизнь. Ты, Кисури-сан, дал ему кровь… Удивительные вы люди, русские… Сумимасен [45] Теперь мне вовек с вами не рассчитаться. , Кисури-сан… Сумимасен.

В автомобиле нас двое: я и Али. Али — мой неизменный спутник во всех поездках. Он учился в Советском Союзе, получил диплом механика и теперь совмещает две… нет, три специальности: механика, водителя и переводчика. По-русски изъясняется довольно сносно.