Юрий Дружников - Ангелы на кончике иглы

Инна вошла в кабинет и остановилась перед столом Степана Трофимовича не очень близко, чтобы он мог видеть ее всю, но и не настолько далеко, чтобы исчезли детали и запахи.

— Инна Абрамовна, — сказал Ягубов, мельком обратив внимание на все, на что должен был обратить. — Вы не могли бы выполнить одну мою личную просьбу?

— Наконец-то! — восхищенно произнесла она, просияв.

— Что — наконец?

— Наконец-то вы меня заметили, Степан Трофимыч. Если на женщину не обращать внимания, она увядает. Конечно, я все для вас сделаю, что в моих силах!

Он слегка смутился от такого поворота разговора.

— Да дело, собственно, несложное. Мне необходимо напечатать несколько страниц, чтобы никто в редакции не знал.

— Я поняла. Сами будете диктовать? А где печатать? Может, лучше у меня дома?

Диктовать, а тем более у нее дома, — такого у него и в мыслях не было. Он хотел вежливо объяснить это и поручить ей перепечатать и привезти. Но произошло нечто неподконтрольное ему, и он, глядя в ее глаза, смотрящие так преданно, неожиданно для самого себя сказал противоположное тому, что собирался:

— А это удобно?

— Еще как! — радостно воскликнула она. — Вы когда освободитесь?

— Примерно через час…

— Через час я буду ждать в метро, у первого вагона, как ехать к центру.

— А не лучше на такси?

— Тогда у входа в булочную, там легче поймать.

Он прикрыл глаза в знак согласия, и Светлозерская исчезла. У него заколотилось сердце, мозг решал сразу несколько задач. Степан Трофимович еще не позволил себе этого, а все части тела, не спрашивая позволения, вступили в игру. Он еще ничего не решил, но уже все было решено. Он успокоил себя тем, что ничего не будет, потому что не может быть в силу ряда причин. Ну, а если будет, то лишь как исключение, и никому не станет известно. Ведь она, оказывается, меня любит!

Все другие дела отодвинулись на задний план. Он позвонил домой и сказал жене, чтобы не ждала. Его вызвали на правительственную дачу составлять очень важный документ, какой точно, он еще и сам не знает, завтра позвонит, беспокоиться не надо. Он велел поцеловать детей и соединился по селектору с Полищуком, просил взять вожжи себе, поскольку его срочно вызывают.

В такси он сел с шофером, а Инна — на заднее сиденье. Сидя вполоборота, он расспрашивал о делах в машбюро и нуждах машинисток, обещал обратить внимание на улучшение условий труда, обрадовал, что на машбюро к празднику выделено сто рублей премии.

Хозяйка, еще из-за дверей услышав, что Инна не одна, ушла на кухню и не показывалась.

— Вы ведь голодный! — воскликнула Инна. — Мигом что-нибудь придумаем…

Он невольно поморщился, входя в ее закуток, и осторожно присел за стол с пишущей машинкой, привезенной Ивлевым. Инна суетилась. Отодвинув машинку, она накрыла стол чистой газетой, поставила два стакана, хлеб, колбасу, нарезала луковицу.

— У вас недостаточные жилищные условия, Инна, — он не прибавил отчества.

— Уж какие есть…

— Я, пожалуй, смогу помочь…

— У меня же прописки московской нету!

— Сделаем и прописку.

— Ну уж, Степан Трофимыч! — она замерла с начатой бутылкой водки, извлеченной из-под кровати.

— Вы что, Инна, слову коммуниста не верите?!

— Конечно, верю! — она просияла вся, поставила на стол водку. — Давайте выпьем за вас, Степан Трофимыч! За то, что вы такой простой. А я вас боялась…

Она налила ему и себе по три четверти стакана.

— Спасибо, Инна, — он, чокнувшись с ней, выпил, слегка подрумянился, не заметил, как перешел на «ты». — А ты — интересный человечек. Как-то я раньше…

— Ну, когда же вам? На ваших плечах газета… Хотите, вам погадаю?

— А ну, рискнем! — засмеялся он.

— Так… — она раскинула карты. — Казенный дом… Дорога… Удача… А вот тут, смотрите, червонный король вам мешает, но это будет недолго.

— Чепуха все это, Инночка, — он положил руку на колоду, останавливая ее торопливую болтовню.

Отбросив карты, Светлозерская подошла к зеркалу, дабы убедиться, что она в порядке. Он тоже встал и наблюдал за ее отражением в зеркале.

— Вы так смотрите, я смущаюсь.

— Я тоже, — просто ответил он, не сводя с нее глаз.

Она подошла к нему вплотную, так что он ощутил кончики ее грудей через пиджак. Инна была выше его на полголовы, но тут пригнула колени. Они смотрели друг другу в глаза.

— Что сперва? — спросила она. — Машинка или…

— Или?..

— Или — я?

— Как прикажешь. Слово женщины — закон…

— Тогда еще выпьем.

Они выпили еще по полстакана.