Виктор Кондырев - Сапоги — лицо офицера

Возвращались обозленные.

Черпак жидкой каши с томатной подливкой и кусочком свиного жира, два куска хлеба — черного и белого, три кубика сахара, маленькая, с ноготь, порция масла на каждого. Теплый чай со странным привкусом.

Ругаться начали еще в столовой.

— Да что они, рехнулись? Три дня ничего не жрали, а нам эту гадость суют! Если и обед такой будет, так пошли они на хер со своими солдатскими нормами!

Занятия начались, как положено, с лекции замполита полка.

Подтянутый подполковник вынул расческу, тщательно причесался и начал уверенно:

— Товарищи офицеры! Вы прибыли к нам, в Амурскую область, в то время, когда международная обстановка, как никогда, осложнена. Китайские руководители непрерывно нагнетают атмосферу напряженности, не останавливаются даже перед вооруженными провокациями… Кто, как не партия, делает все, чтобы не допустить войны, в то же время зорко бдя, не застали бы нас врасплох. Всякий агрессор должен получить немедленный и могучий отпор, а проще говоря — уничтожен… — Он порозовел, для убедительности помолчал, якобы унимая нахлынувшее волнение, мужественным голосом продолжал:

— Слово партии для советского военнослужащего высший закон, ибо наша армия партийна, это армия партии, вооруженной самой передовой, ленинской теорией…

По казарме бесшумно прохаживались два солдата, поправляли кровати, заправляли постели.

— Скажу вам прямо, положение с младшим офицерским составом у нас очень напряженное. Более пятидесяти процентов штатных командных должностей не укомплектовано. Надо учитывать и тот факт, что границы нашей бескрайней Родины очень растянуты, что, кроме Дальнего Востока, существуют другие очаги международной напряженности. Короче говоря, людей в армии не хватает. Особенно офицеров. Можно было бы увеличить численность армии, удлинить срок военной обязанности, но партия избрала другой путь — сохранив существующий контингент, усилить боевую и политическую подготовку, повысить требования к военной подготовке гражданского населения. В свете этих решений вас и призвали в армию…

Подполковник держался непринужденно, это оценили сразу. Говорил без бумажки, расхаживал между слушателями, возвращаясь к столу, чтобы произнести наиболее, как он считал, важное.

Форма безукоризненно выглажена, гимнастерка великолепно заправлена.

— Чем это они так сапоги чистят? Блестят, как бараньи яйца! — шепотом спросил Коровин. Казаков пожал плечами.

— Необходимо всемерно разнообразить формы агитации и пропаганды, всякий раз искать индивидуальный подход к солдату, знать, чем живет личный состав, быть в курсе общественно-политической жизни части…

Лейтенант Петров, отмотав длинную нитку и затаив дыхание, начал просовывать ее под ремень сидящего впереди Моси Фишнера. Привязав, передал длинный конец назад, Панкину. Тот обмотал ниткой лежащую перед ним шахматную доску.

Офицерская аудитория довольно переглянулась.

— Чтобы не быть голословным, приведу вам два конкретных примера…

Замполит воспрянул, даже руки в карманы засунул, просветлел лицом, предвкушая возможность расцветить лекцию таким жизненным случаем, подчеркивающим гуманный характер и мягкий юмор наших воинов:

— В Чехословакии, чего греха таить, перед вводом войск Варшавского договора, влияние империалистической пропаганды было большим. И вот на стенах в Праге появились надписи: «Может ли слон раздавить ежа?» Наши танкисты оказались находчивыми, они не стирали эти враждебные лозунги, а только приписали внизу: «А если ежа побрить?» Слушатели всегда одобряют эту шутку…

Подполковник улыбнулся, обвел глазами постные лица.

— Так… Второй распространенный вопрос касается наших вооруженных сил. Наша партия неустанно проводит политику мира. Поэтому наш оборонный бюджет на протяжении многих лет остается на одном уровне — около 17 миллиардов рублей, а в то же время военные бюджеты империалистических государств непрестанно растут. И солдаты задают вполне логичный вопрос — а не отстанем ли мы безнадежно в военном отношении перед лицом потенциальных агрессоров? Мол, они-то вооружаются все больше и больше, а мы топчемся, мол, на месте… Как же так?

Он сделал хитрую гримасу.

— А объяснять это надо следующим образом…

Все, оказывается, проще пареной репы, позволил еще одну шутку лектор. У американцев-то вся военная промышленность находится под властью монополий, которые беззастенчиво вздувают цены на военную продукцию. Вот их военный бюджет, не будь дураком, и растет. У нас же, благодаря преимуществам социалистической системы, цены постоянны, ни о каких прибылях не может быть и речи, промышленность производит военную продукцию по себестоимости.