Виктор Кондырев - Сапоги — лицо офицера

Майор Францер затопал ногами, невразумительно закричал и начал рвать письма. Майор Залесский разрывал конверты молча и не так ожесточенно, старший лейтенант Сидоров, уставясь глазами мороженного судака, грозил пальцем высунувшимся лейтенантам.

Скосив головы в окна, новобранцы ошарашенно наблюдали разгневанное начальство.

Кончилась спокойная жизнь, пришли к уверенному выводу лейтенанты, в штабе началась послеалкогольная активность, майоры сначала одурели от водки, а бросив пить, свихнулись от мук трезвенности. История известная, описанная научно, наверстывают дни, потерянные в хмельном безделье. Ехать-то осталось всего ничего, вот командиры и решили навести порядок в пьяном караване.

— Ох, ребята, ребята! Хлебнем мы горя! — философствовал Ваня Вольнов. — Когда два человека дуют вместе до умопомрачения барбосянку, трудно отличить дурака от умного. Но на похмелку двух мнений быть не может — дурак обнаружит себя сразу! И спасу от него нет! Готовьтесь!

Лейтенанты горестно выпили и разошлись по вагонам, ждать напастей…

Станция была большая, с множеством запасных путей.

Безропотный поезд загнали, конечно, на самые отдаленные пути, загородили товарными составами.

Казаков вызвал сержантов.

— Что там салаги, думают банковать или нет?

Лейтенанты уже не бегали сами за водкой, предпочитали разрешать новобранцам-русским отлучаться в буфет или магазин. Так сберегалось пошатнувшееся здоровье, а принесенную водку или вино, купленное на свои, конечно, деньги, салаги делили поровну с командиром. От усилившейся вагонной скуки русское население поезда стало пить гораздо чаще, да и киргизы осмелели, старались не отставать.

— Пойду спрошу, — сказал Везин. — Вокзал, правда, далеко, но в случае чего, придержим паровоз.

Трое гонцов, хоронясь, побежали на промысел.

Казаков нервно поглядывал, время летит, а их все нет и нет.

Неожиданно из-под вагона высунулись незнакомые головы, потом затаились под колесами, осматриваясь. Возле каждого стояло эмалированное ведро.

Догадка стеганула Казакова, он ветром вылетел в тамбур.

Новобранцы кроликами уставились на него.

— Что это у вас в ведрах, соколы ясные? — с вкрадчивой суровостью спросил лейтенант и поманил пальцем. — Ко мне, рядовые!

Один не растерялся, поскакал прочь, но другой, прыщавый губошлеп, панически застыл на месте.

Казаков быстренько спустился и выдернул дужку из слабо сопротивляющихся пальцев.

Несколько литров красивого цвета вина плескалось в ведре.

— Как вам не стыдно начинать воинскую службу с пьянства? Я конфисковываю алкоголь! В следующий раз накажу! Идите, рядовой!

Не успел Казаков запереть ведро в туалете, как в вагон ворвался с бешенными глазами Панкин.

— Ты что, сука, мое вино забрал?! Кто тебя, распропадлина, просил?! Где оно?

— Чего ты с ума сходишь? Здесь оно, идем пить! Откуда я знал, что это ты их послал? — нагло лукавил Казаков.

Похожее на мадеру вино продавали в поезде на соседних путях грузины. Каким-то чудом, за какие это только деньги, арендовали они товарный вагон и ехали теперь с десятками бочек на Восток, подзаработать.

Поставив ведро на пол, Панкин и Казаков пили в хорошем темпе, зачерпывая кружками крепкое вино и довольно перешучиваясь.

Вопль под окном нарушил их приятственный покой.

Орал майор Францер.

В коридоре появились запыхавшиеся, перепуганные гонцы-лазутчики, на бегу сунули Казакову водку и опрометью кинулись на свои полки.

Майор Францер, непрерывно крича, лез уже в тамбур.

Удивляясь своей ясной голове, Казаков четким движением вставил бутылки во внутренние карманы висящего на видном месте кителя.

Разъяренная физиономия замполита возникла из-за одеяла-занавески.

Панкин решительно взялся за дужку ведра, зажал его сапогами.

— Где эти трое? — рыком крикнул майор. — Немедленно разыскать!

— О ком вы говорите? У нас все люди на месте! — с достоинством сказал Казаков. — Проверьте!

Францер не стал пререкаться, побежал между полками, сдергивая одеяла. Для него все новобранцы были на одно лицо, все смотрели испуганно и невинно, все были без обуви и полураздеты. Он бестолково кричал, не мог примириться с безрезультатным поиском, от неутоленной ярости совсем потерял лицо, грозил трибуналом и расстрелом.

Не медля ни секунды, Панкин схватил ведро и бесшумно дал тягу.

Майор с ненавистью набросился на Казакова.

— Где водка? Я видел бутылки! Они в вашем вагоне! Когда прекратится это пьянство?!