Евгений Дубровин - Билет на балкон

– А что такое жизнь?

– Вот оно что! Теперь я понял, для чего ты потащил меня в поход. Ты будешь выпытывать у меня смысл жизни. Оказывается, ты философ, старик. Старый, злобный, античеловеческий философ. Хорошо. Отвечу. Очень все просто, старик. Жизнь, старик, – это вот эти пыльные акации, и дед с торшером, и поросята, которые будут визжать в небе. Ты когда-нибудь слышал визг поросенка на высоте тысячи метров? Это что-то потрясающее. Рядом плывут облака, прямо библейские, так и кажется, что из них выглянет дедушка бог, видны сложнейшие приборы в кабине пилота, сам пилот, важный в черном с золотом, и вдруг поросячий визг и крик бабушки: «Да замолкни ты, паскуда!» Жизнь, старик, – это контрасты. Вся прелесть именно в них. Ты обратил внимание, каким голосом дикторша объявила: «Пассажиров, следующих в Петровскую Буйволовку, просим пройти на летное поле»? Сколько в нем высокомерия. И послушай, как она скажет: «Прибыл самолет Москва – Краснодар – Адлер». В нем будет трепет. Глупая, злобная, античеловеческая девушка. Она презирает пассажиров, летящих в Петровскую Буйволовку, и завидует сидящим в лайнере «Москва – Краснодар – Адлер». Она не понимает, что счастье не в том, что человек может сидеть в дорогом самолете, а в том, что жизнь волочит человека по контрастам, как по ухабам. Вот мои золотые часы. Я не думаю о них, пока не потеряю. Я несчастен – такие отличные были часы. Я ползаю по траве, роюсь в пыли, может быть, даже плачу, если слегка под градусом. Но вот что-то блеснуло. Ах, как я счастлив! Находишь тогда, когда теряешь. Я великодушно дарю тебе, старик, этот афоризм. Можешь использовать его в одном из своих рассказов Хотя, конечно, этот афоризм стар, как мир. Просто о нем мало кто постоянно помнит. Поэтому в мире так много несчастных людей. Представляешь, как мало надо, чтобы мир был счастлив. Надо помнить лишь афоризм. Это, старик, уже записывать не надо Это я оставляю себе. Отличное изречение. Какие, старик, приходят отличные мысли, когда выпьешь. Еще по сто?

– Очередища. Да и в самолете душно.

– Ты старый, злобный, античеловеческий нытик. Борис стал в упор смотреть на продавщицу. Через минуту она подняла голову. Глорский улыбнулся. И его друг увидел, как опять поднялось забрало и лицо буфетчицы расплылось в улыбке.

Глорский взял пустые стаканы и вскоре вернулся с полными. В них пузырилось шампанское, а сверху плавало по кусочку льда.

– Ого! Ты пользуешься громадным успехом, – сказал Игорь. – Все дело в бакенбардах.

– Нет, старик, дело не в бакенбардах. Посмотри на того парня. Он красив, как черт, и тоже просит шампанского… Смотри, смотри… Ну, что? Шиш ему с маслом. Как он злобно глядит в нашу сторону. Нет, старик, дело не в бакенбардах. Этот трюк тоже старый, как мир. Просто я выделился из всех. Вот и все. Пусть какой-нибудь чепухой, но выделился. И на меня сразу обращают внимание. Что я сделал? Я просто состроил многозначительную мину. Человека всегда, старик, влечет к необыкновенному. Любопытство – наше главное свойство, которое досталось нам еще от славных криволапых и мохнатых предков.

Словно подтверждая его слова, буфетчица посмотрела в их сторону. Глорский поднял стакан, показывая, что пьет за ее здоровье. Женщина улыбнулась и, видно, перелила в мензурку, потому что посуровела и стала отливать назад.

– Слушай, старик, а это ведь отличнейшая тема для рассказа. Одна продавщица всю жизнь недоливала. Это был ее принцип, так сказать, философия. Она считала, что живется хорошо лишь тем, кто недоливает. Но вот ей улыбнулся случайный человек, она вздрогнула и перелила. Постой… надо записать. Обязательно напишу.

Глорский вытащил блокнот, карандаш и сделал в нем пометку.

– Да, но потом она все-таки отлила.

– Ну и что… Хотя, слушай, это еще даже лучше: человек опустил голову, и она отлила назад И в этом жесте – ее трагедия. Значит, ей все, конец… Понимаешь? Это был ее последний шанс. Больше, сколько бы ей ни улыбались, она не перельет. Здорово, а?

– Неплохо, – сказал Кутищев.

– А вообще ну его к черту. Если так и дальше пойдет, мы с тобой не отдохнем. Давай лучше отобьем v солдата вон тех девчушек. Я давно за ними наблюдаю. Мямлит им какую-то чепуху, а они носы в сторону.

Друзья допили и пошли к «выходу № 1». Там под двумя акациями с еще более пыльной и редкой листвой сидели пассажиры, ожидавшие прибытия самолета «Москва – Краснодар – Адлер». Их было немного. Солдат, две девушки и уже немолодая женщина с грудным ребенком.