Константин Золотовский - Рыба-одеяло

После неудачной попытки овладеть берегом мы навсегда отказались от изобретенного приспособления. Но с этого дня нас прозвали «гуси-лебеди», и это прозвище костюма так за нами и осталось.

Отошли наши катера на Осиновецкий маяк. А там приказ: зарядить­ся горючим и снова идти на прорыв.

Командир разведотряда – Батей мы его звали – отобрал среди нас двенадцать человек и говорит: «Слушайте! Во что бы то ни стало надо зацепиться за берег! И без единого выстрела!»

В три часа дня двинулись. Теперь уже у нас легководолазное снаря­жение ИСАМ-48 – индивидуальный спасательный аппарат марки 48. До войны он только вошел в употребление. А применяли его для спасе­ния экипажей подводных лодок. Люди в таком приборе самостоятельно могли выходить через торпедный аппарат.

Среди водолазов прибор называли «мартышкой». Действительно, маска со смешным носом и глазами напоминала обезьянку. Зато сна­ряжение это было легким.

Тогда еще не существовало аквалангов, и для работ на небольшой глубине или в очень тесном месте ИСАМ был находкой.

Обычно же работали в тяжелом снаряжении, которое водолазы ласково называли «чулан». У него громадные преимущества перед ИСАМом и современным аквалангом, но вес на суше вместе с водола­зом сто девяносто два килограмма. Недалеко уйдешь в таком костюме.

Надели мы на себя ИСАМ-48, когда до берега оставалось уже мет­ров триста. Смотрим – там будто коричневая стена, стоят гитлеровские автоматчики, один к одному. Увидели нас и открыли огонь.

– «Гуси-лебеди», за мной, серый волк под горой! – скомандовал Батя и первым прыгнул с катера в воду. Нырнули и мы вслед за ним.

На дне увидели затонувшую баржу и укрылись за ней. Пули и шрапнель над баржей рвутся. Наши самолеты прилетели, рассеяли автоматчиков. Две канонерские лодки по ним ударили.

Долго сидели мы под водой. Запасные баллоны с кислородом по­зволяли дышать продолжительное время. Когда затишье наступило, покинули укрытие и осторожно вынырнули у берега.

За кустами часовой ходит. Батя, человек необыкновенной физиче­ской силы, бесшумно вышел из воды, подкрался к часовому, когда тот спиной повернулся, и кулаком, точно кувалдой, стукнул по каске фрица. Тот упал как сноп.

Мы быстро переползли в кусты. Слышим, рядом разговаривают.

Это гитлеровцы возле дымящейся кухни сидят, человек тридцать. Они-то думают, что всех нас перестреляли. Сидят себе спокойно, обе­дают. Автоматы у них на траве положены.

Тут мы, как зеленые черти, появились перед ними и устроили такое «кушайте на здоровье!», что они ложки выронили от неожиданности. Застыли с набитыми ртами, будто кто пригвоздил к земле, и глаза вытаращили... Повар с перепугу свалился прямо в котел с горячей похлебкой.

Не давая опомниться, накинулись на гитлеровцев. Батя вскинул оглушенного часового над головой, как дубинку, да и давай им колошма­тить обедающих направо и налево...

Без единого выстрела обошлось.

Можно ли не любить жемчужину ленинградских пригородов – Петродворец (Петергоф), город фонтанов, целиком сотканный из воды и света? Невозможно!

В июне 1942 года командира одной из групп нашего разведотряда Николая Кадурина вызвали в штаб.

– Петергоф хорошо знаете?

– Знаю...

– Известно вам, как враг оттуда жестоко обстреливает Ленинград?

– Известно.

– Даем вам задание: обследовать всю прибрежную линию от Ста­рого Петергофа до Стрельны. Идти только ночью, днем прятаться. В бой не вступать и без крайней нужды не выходить на берег. Никаких записей не производить, но, точно определив, запомнить места располо­жения противодесантных заграждений и огневых точек противника, чтобы при обстреле их наша артиллерия не повредила драгоценных дворцов и фонтанов. У Стрельны вас ровно через трое суток в услов­ленном месте встретит наш катер.

Конечно, с картой побережья дали ознакомиться и напомнили о маскировке противника.

– Задание ясно?

– Да.

– Выполняйте!

– Есть!

Отправились в разведку Кадурин, молодой водолаз Тимофей Забейко и я. Погрузили на катер все наше снаряжение: резиновую шлюпку, гидрокомбинезоны с маской. Кислородный аппарат не дали – тащить тяжело, путь дальний. В нагрудные карманы комбинезонов положили пистолеты и запас патронов. Наше оружие было надежным, не раз про­ходило «закалку» под водой. Продуктов взяли на три дня.