Владимир Фалеев - Дом моей судьбы

Хочется в детдом, к Софрону Петровичу, Марье Кирилловне. Как-то поживает в Лесном моя подруга Гуля Булатова. Написала ей письмо. Люба Найденова, увидев меня одну в комнате, спросила, не заболела ли я. «Нет, не заболела». Оделась и отправилась гулять на улицу. Мало-помалу успокоилась.

7 декабря 1962 г.Мне пятнадцать лет! В день своего рождения побывала в детдоме. Шофер самосвала, рыжий парень, сам позвал меня в кабину. Навязывался всю дорогу в друзья, угощал орехами. Марья Кирилловна пригласила меня в свой дом, сшила мне из старого своего платья маскарадный костюм. Когда прицепляю бумажный хвост, то становлюсь Котом в сапогах. Заглянула в дом к Булатовой Гуле. Она мне завидует: я самостоятельно езжу в детдом, как взрослая. У них в семье побывал отец, пьянствовал неделю, денег дал мало, опять уехал.

3 января 1963 г.Вчера я к бумажной маске приклеила усы из волос конского хвоста. Эти волосы мне надергал Сан Саныч от мерина Тишки в зоопарке. На бал-маскараде я бегала Котом в сапогах. Танцевала в группе на сцене, читала стихотворение. Илья Борисович был в масочке — в полоске черной бумаги с дырками для глаз. Пригласил меня на вальс. Мы покружились вокруг елки. Валерка сыпал конфетти мне на хвост.

Аня Царьградская была Красной Шапочкой. На ней туфли с очень-очень высоким каблуком. Галина Викторовна отозвала ее в коридор, приказала снять туфли. Аня горевала. Ей еще будет взбучка: где она взяла туфли? Я бесилась в зале. Галина Викторовна подозвала меня:

«Ксеня, иди спать, а то ребята будут вокруг тебя хороводиться».

Бал затянулся до 12 часов ночи. В комнате мы еще долго обсуждали костюмы и танцы. Галина Викторовна заглянула, приказала спать. Найденова с завистью сказала: «Ты танцевала с директором».

10 января.Шла по улице, наблюдала свадьбу. Прямо по дороге идут гармонисты, играют на гармошках, женщины пляшут, поют, выкрикивают частушки. Жених и невеста нарядные, окружены друзьями, но сами не поют. Я раззевалась. Тут меня тронул кто-то за плечо. Глянула — шуба и валенки. Батюшки, Галина Викторовна!

«Почему не бываешь на совещаниях у директора?»

«Один только раз не была».

«Два раза». Голос у нее был добрый, но вкрадчивый.

«Буду ходить, Галина Викторовна».

Потрепала меня по плечу.

«Что с тобой творится? Свадьбами интересуешься?»

«Ничего не творится».

Испортила все настроение.

17 января.Меня избрали комсоргом класса и членом комитета школы. Все из-за лошади. Пять дней назад мальчишка из пятого класса въехал верхом на лошади в школу, потом по лестнице на второй этаж. Но кто-то закричал на него, и тогда ребята начали лошадь прогонять вниз. Но она громко ржала и не хотела спускаться. Она даже села задом, упиралась, боялась идти вниз. Мальчишки понукали ее, били указкой и поводком. Я шла и увидела это безобразие.

«Вы же ей ноги переломаете!» — закричала я громко. И, рассвирепев, разогнала всех — и старших и младших. Не знаю, откуда у меня взялась такая решительность. Разогнать-то сумела, а лошадь отвести вниз тоже не смогла. Послала мальчишек к завхозу, а сама стала караулить коня. Пришли мужчины и меня похвалили. Затем сказали обо мне Илье Борисовичу и Галине Викторовне. На линейке мне за решительные и правильные действия вынесли благодарность.

Вскоре после этого случая меня избрали групкомсоргом.

28 января 1963 г.Понедельник. Метель кружит снег, скрипит досками забора, машины бегут как в снежном тумане. Сугробы распухли за ночь. Холодюка за окошками. После воскресенья сидеть на уроках скучно.

Вечером мы все, восемнадцать девочек класса, вышли в снежный буран во двор. Разбились на группы, чтобы играть в войну. Девочки столпились возле меня, хотели быть в моей команде. Я назначила вторым командиром Аню Царьградскую. Только начали кидаться снежками, как вдруг из-за угла кто-то стал бросать заледенелые комья снега. Побежала на разведку. За углом шайка малышей под предводительством Балдина. Длинный, тощий, он заметил меня и спрятался за забор, в сугробе. Его орава ринулась на нас в атаку. Девочки сперва разбежались. Закричала на них, приказала взять в окружение Балду. В страхе он забрался на перекладину перед окнами школы и звал мальчишек: «Спасите!» Девочки не позволили ему спрыгнуть и убежать. По моей команде Царьградская поймала со своей группой всех малышей и отправила их спать. А Балду мы долго держали на столбе, обзывали его трусом. Он сидел там, как обезьяна.