Евгений Дубровин - Глупая сказка

Надо сказать, что Рис умел прицельно метать различные предметы, в частности перегоревшие лампочки, и нога угодила прямо туда, куда и предназначалась, – в лоб Василию Андреевичу.

– Ах, гаденыш! – вырвалось у Василия Андреевича. Очевидно, в таких ситуациях всегда вспоминается детство. Главный неожиданно быстро для своей комплекции вскочил на ноги и закричал: – Держи его!

Но Риса уже и след простыл. Я вышел из-за стола и поспешил за сыном. Вдогонку мне понеслись возмущенные возгласы, крики: «Хулиган! Ну и дети пошли! Раньше розгами секли – оно лучше было!»

Рис мчался во всю прыть, справедливо ожидая погони. Но никто за ним не гнался, и Рис остановился, уставившись на осколок стекла, который сиял всеми цветами радуги. Это был настоящий обломок радуги. Я тоже остановился возле осколка. Садилось солнце, то цепляясь за верхушки деревьев, то снова как бы приподнимаясь над лесом, словно скачущий по стадиону мяч, показанный в замедленной съемке, Видно, только что прошло стадо коров сотрудников заповедника, потому что в воздухе висело густое облако пыли, пахнущей молоком, свежим навозом, потной коровьей шерстью…

– Ну что, Васильевна, подпишешь дом? – Наум Захарович пьяно обнял старушку за плечи. – Ведь обещала, а? Договор дороже денег.

– Пусти, – Анна Васильевна отстранилась. – Раз обещала, подпишу.

– Ну ладно, ладно – пошутил, – заместитель по хозчасти поцеловал хозяйку в щеку. – Я не такой живодер, как ты думаешь… Бери шприц и пользуйся на здоровье… В память былого, так сказать… Ух, и хороша ты была в девках, Васильевна… Ох, и хороша!

– Отстань, люди же смотрят…

– Эк удивила, «люди смотрят»… Теперь не будут смотреть, Васильевна, ничего интересного нет. А вот раньше было на что глянуть. В яблоневом саду… Помнишь? Помнишь, где я назначал тебе свидания… А сейчас… Посмотри, где теперь мы встречаемся, Васильевна. Извини… но такова жизнь… у туалета…

Они стояли в тени дерева. Свет лампочки не доставал сюда. От стола доносились крики пирующей компании.

– А все-таки скажи, Васильевна, для чего тебе шприц, а? Скажи, не бойся, – Наум Захарович икнул. – Ну ладно, не говори. Я все и так давно знаю… Наркотики ты изготовляешь, Васильевна… Ведьма старая… Замечал… Ночью… Тени вокруг твоего дома бродят… Замечал… А может, сама колешься, а, Васильевна?

– Дурак ты, Наум…

– Ладно. Не мое дело. Все мы грешны, Васильевна…

– Сынок, а сынок, тебя к телефону. – Сзади неслышно подошла и тронула меня за локоть Анна Васильевна.

– Меня? К телефону? – удивился я.

– Ну да. У нас же есть телефон. Я тебе говорила.

– Кто же может быть?

– Уж чего не знаю, сынок, того не знаю. Просили тебя позвать. Трубка на столике у меня в комнате лежит. Как войдешь, сразу столик и стоит-то…

Я торопливо прошел через двор к дому. Уже совсем стало темно. Похолодало. Ветра не было. Еще слегка розовое небо над лесом затягивалось тучами. Наверно, опять будет дождь…

Во дворе, на столбе, что стоял возле стола, горела тусклая лампочка, освещая все вокруг колеблющимся неверным светом. Гости Анны Васильевны продолжали пиршество. Некоторые уже осоловели и вяло ковырялись в тарелках. Двое – Главный и заместитель по хозяйственной части Наум Захарович – плясали под фонарем гопака. Плясали они грузно, равнодушно, будто их кто-то заставлял.

– Эй! – крикнули от стола. – Квартирант! Иди выпей!

В доме было темно, но я не стал включать свет. Я открыл дверь комнаты Анны Васильевны и сразу увидел лежащую на столе черную трубку. Почему-то мне стало не по себе.

Я поднял трубку. Она глухо гудела, словно я приник ухом к длинной, уходящей в землю трубе, которая вбирала в себя все шорохи, все звуки огромной глубины.

– Алло, – сказал я. – Слушаю…

Трубка молчала.

– Я слушаю, – повторил я.

Трубка продолжала молчать. Но я чувствовал, что на другом конце провода кто-то был, кто-то дышал…

– Слушаю…

Я был почти уверен, что слышу чье-то дыхание. Частое, взволнованное.

– Я знаю, кто вы, – сказал я. – Вы Нина… Вы мне всегда звонили и молчали… Что же вы молчите? Ведь я догадался.

Я не знаю, откуда у меня взялась уверенность, что звонила блондинка Нина.

– Ну так что? Мне положить трубку?

– Да… это я… – донесся издалека тихий голос, почти шепот. – Я всегда звонила вам… Когда у меня было тяжело на душе…

– Что случилось? Откуда вы говорите?

– Я звоню из телефонной будки на станции… Мы ждем электричку… У нас идет дождь… Вокруг пусто… По стеклу ползут капли и светятся… Они как жуки… У вас идет дождь?