Александр Демченко - Серебряные крылья

Раздалась команда:

— От двигателя!

Истребитель-бомбардировщик ожил, загудел, задрожал железным корпусом, с минуту ревел оглушающе, потом медленно, неуклюже двинулся с места. Покачиваясь, он вырулил на взлетную полосу и, казалось, присел, как перед прыжком. Включился форсаж, и самолет начал стремительный разбег.

Зацепа провожал взглядом круто уходившую вверх серебряную машину и с грустью думал: когда же дойдет очередь до него?

Затихал громовой шум, из поднебесья на землю доносились далекие раскаты, а Зацепа, напрягая зрение, все вглядывался в маленькую тающую точку. Точка исчезла, раскаты затихли, зато стали слышны другие звуки: приглушенный людской говор, шелест ветра, треск кузнечиков.

Самолет появился внезапно. Взорвав воздух, он пронесся над самыми головами людей и, круто переломив траекторию полета, вонзился в голубое небо. Он уходил вертикально вверх, быстро уменьшаясь в размерах, пока совсем не потерялся из виду. Это было что-то невероятное, невиданное доселе… И снова появился истребитель-бомбардировщик. Он падал отвесно к земле, как бы ввинчиваясь вниз, выполняя нисходящие бочки. Одна, другая, третья… Казалось, им не будет конца… Зацепа похолодел: хватит, довольно! Словно прочитав его мысли, машина вдруг прекратила вращение и начала выходить из отвесного пикирования. И снова взвилась вверх, а с ее коротких, остро срезанных крылышек тянулись тугие голубоватые струи воздуха.

— Ах, черт, вот это машина! — не скрывая восторга, воскликнул Зацепа.

— И человек! — добавил кто-то рядом.

Оглянулся лейтенант — увидел замполита. Улыбнулся.

— Да, и человек! — повторил он. — Научиться бы так, как он.

— Нау́читесь, — убежденно заверил подполковник Будко.

А самолет уже несся, прижимаясь почти к самой взлетно-посадочной полосе. Накренился. Разворот? Как бы не так! Истребитель-бомбардировщик летел над полосой строго на боку, как по ниточке. Выправившись, он снова устремился на петлю. Вот он перевалил через верхнюю точку, миновал отрицательный угол на пикировании и стал приближаться к земле с пологим снижением… Но что это? В конфигурации самолета, острого, поджарого, произошли явные изменения. Он как бы ощетинился: под фюзеляжем появились темные отметины — выпущенные шасси и закрылки.

Прямо с петли — на посадку? Вот это да!

Самолет мягко коснулся колесами бетонки и покатился, замедляя бег. Бирюлин бодро вылез из самолета и направился к летчикам.

— Ну и как, пилотажная машина? — спросил он.

— Еще какая!

— А вы носы повесили: «Бомберами стали!» Да если захотите, вы можете стать летчиками всех профилей: и истребителями, и бомбардировщиками, и штурмовиками, и разведчиками. Главное, не робейте!

Когда прозвучала команда: «По самолетам!» — майор Митрохин предостерегающе поднял вверх руку — третья эскадрилья на месте.

Летчики нетерпеливо задвигались.

— Задание ясно всем? — хрипловатым голосом спросил комэск.

— Ясно, — ответили летчики.

— Лейтенант Зацепа, повторите особенности поведения самолета на взлете.

Валентин почему-то поправил на голове защитный шлем и, раскачиваясь с ноги на ногу, понуро, как на экзамене, начал:

— На разбеге, в момент подъема носового колеса, самолет имеет тенденцию…

— Какую тенденцию?

— К раскачке вокруг поперечной оси. За горизонтом не гоняться, а взять на одну треть хода ручку управления и зафиксировать…

— Как зафиксировать?

— Намертво… С нарастанием скорости самолет сам, без дополнительных усилий…

— А!.. — Митрохин безнадежно махнул рукой. — Фричинский, ваши действия после четвертого разворота?

Зацепа уныло слушал объяснения друга и поглядывал по сторонам.

— Запомните: действовать строго по инструкции, — подытожил комэск.

Он хотел было уже распустить строй, но вдруг, о чем-то вспомнив, подозвал кого-то рукой. К нему подошел улыбчивый капитан, одетый не по-аэродромному — в тужурке и брюках навыпуск. С плеча у него свисал фотоаппарат.

— К нам из окружной газеты приехал капитан…

— Сергейченко, — подсказал корреспондент.

— Товарищ Сергейченко будет писать об одном из вас. Вот, например, лейтенант Зацепа… Он отлично сдал теоретические зачеты и сегодня впервые вылетает на новой машине.

Фричинский толкнул Валентина в бок:

— Слава к тебе сама идет, не теряйся, Валек. Главное — заливай побольше!

— Отстань!.. — озлился Зацепа. Беседовать с корреспондентом, когда все мысли о небе… Как-никак сегодня первый самостоятельный… Расторопный корреспондент нагнал его на подходе к самолету: