Юрий Теплов - Второй вариант

Через весь городок бежали прослышавшие о приезде своего командира сержанты Сергей Савко и Андрон Айрапетян. А подбежав, не удержались и совсем не неуставному обняли лейтенанта. И Точкин вдруг подумал: «Вот я и дома...»

Вечером, в общежитии, старший лейтенант Федоров сказал серьезно и раздумчиво:

— Правильно сделал, Андрей.

А старший лейтенант Светлов добавил:

— Молодец, бача.

Бача — значит, мальчик, а у мальчиков уже растут усы. И веселый Светлов, взяв гитару, запел сочиненную кем-то песню про мужественных усатых мальчиков: «Время медленно шло, только быстро усы отрастали...»

И Новиков вчера слышал ее в исполнении Светлова. Нет, тот не знал песни «Гранатовый цвет». Наверное, каждый поет то, что ближе. И слова рождаются, продиктованные своими, особыми обстоятельствами. А если эти обстоятельства вызывают отзвук во многих сердцах, песня обретает крылья...

Вчера Новиков сам попросил послать Точкина на разминирование. Хотел посмотреть его в деле. Заместитель командира батальона капитан Александр Лапкович со вздохом согласился и сказал:

— Боюсь я за Андрея. Лезет на рожон. Даже бравирует храбростью. Да и с невестой у него что-то там произошло...

— Вы, хотите сказать, ищет смерти?

— Упаси господь, как говорится! Просто у него появилась пренебрежительность в работе. А наша работа, сами понимаете... Вообще-то привычка, наверное, притупляет чувство опасности...

В пятнистом рыже-зеленом маскхалате лейтенант Точкин стоял на коленях и осторожно, одними пальцами, расчищал землю. Углубление становилось все больше, но никаких следов мины не обнаруживалось. Удивительно, но никто, как виделось Новикову, не ощущал ни особого беспокойства, ни тревоги. В том числе и сам невозмутимо-спокойный лейтенант Точкин. Судя по всему, для саперов все было очень буднично. Каждый из них мог проделать работу, какую сейчас делал их командир взвода. Ямка под его пальцами получалась почти правильно круглой и какой-то выпуклой, с углублениями по краям. В этом углублении показался наконец желтый ребристый бок мины, и пальцы Точкина продолжали аккуратно очищать его от земли.

Все остальное заняло несколько минут: пока он распустил шнур с привязанной к нему маленькой «кошкой», зацепил ею желтый пластмассовый бок, отошел на длину шнура к укрытию и дернул. Мина выковырялась из своего окопчика. Через две минуты он спокойно направился к ней и вывернул взрыватель — беленький штырек в круглой, с красивыми насечками крышке.

Так вот она какая, слепая пластмассовая смерть! Именно слепая, потому что мина не выбирает жертву. Она срабатывает под мирным грузовиком, губит домашний скот и калечит ни в чем не повинных людей, как случилось с маленьким Удутом.

Так откуда же они все-таки берутся: мины, автоматы, гранатометы, пулеметы — все то оружие, которым пользуются силы контрреволюции?

У Новикова уже сложилось целое досье из газетных вырезок, признаний раскаявшихся и нераскаявшихся душманов, бесед с компетентными людьми.

Вот что писал голландский журналист Э. ван Линден, который несколько месяцев провел среди душманов в районе пакистано-афганской границы: «Поток оружия из Пакистана в Афганистан все время возрастает. Сегодня только через Парачипар оружия перебрасывается втрое больше, чем год назад. Организуют и координируют переброску оружия США».

Да и из душманов никто не скрывал, что получают оружие с территории Пакистана через главную банд-квартиру, расположенную близ Пешавара. Во время джирги Новиков каждому задавал вопрос: с какой целью вы минируете дороги?.. Бывший главарь двух тысяч душманов Абдул Гафар Пахлаван сказал:

— Мы не минировали. Мины ставил Ахтари. — Новиков сообразил, что Ахтари — это главарь другой, соперничавшей с Пахлаваном банды. — За каждую сработанную мину он деньги из Пешавара получал. Бронетранспортер стоит 80 тысяч...

Да и Маланг тоже внес кое-какие уточнения в расценки...

На одной из пресс-конференций в Кабуле, отвечая на вопросы журналистов, моулави Рухалла из Джелалабада сказал:

— Кто убьет брата-мусульманина, тому место в аду. Я видел, как в один дом ворвались бандиты. Они отрезали голову мужу, жене, пятерым детям только за то, что они не хотели уйти в Пакистан. Я видел, как бандиты жгли мечеть, как убили шестерых мусульман, совершавших намаз. Эти люди — не защитники ислама, они враги его.

«Враги ислама» — в устах моулави, они же «борцы за свободу» — по выражению хозяина Белого дома, сожгли половину всех школ и больниц в стране, взорвали несколько опор линии электропередачи, разрушили ряд гидро- и теплоэлектростанций, уничтожили 20 процентов всего государственного автотранспорта, убили уже сотни и тысячи мирных людей, таких, как братья Ширахмата, учитель в их кишлаке. Более сорока миллиардов афгани — таков ущерб, причиненный республике...