Иван Рахилло - Первые грозы

— Теперь и я пойду, — со злобой выкрикнул Сашка. — Я знаю, кто втравил вас в это дело!.. Теперь не произойдёт ошибки, я покажу ему кузькину мать!

И пьяная орда повернула обратно.

В комнате Никиты тускло светил ночничок, отчего, казалось Мите, все предметы приобретали какую-то многозначительную таинственность. Прежде чем заговорить, Дядько долго барабанил пальцами по подоконнику, разглядывая Митю с таким жёстким и пронизывающим вниманием, словно хотел проникнуть в самую глубь его мыслей.

— Не знаю, Дмитрий... (Впервые в жизни Дядько назвал его полным именем, дав этим понять, что их разговор имеет особую важность). Не знаю, можно ли тебе поручить одно дело... — И он снова остановил свой взгляд на Мите. — Это особо важное и секретное дело. Задание рабочего класса...

Пылающий взор Мити без слов говорил, что он готов на любой подвиг, и Дядько это отлично видел и понимал, но для порядка он считал необходимым напутствовать Митю добрым словом и довести до его сознания всю ответственность и опасность боевой задачи.

— Надо взорвать поезд. Движение по железной дороге будет закрыто. Поезд охраняется дроздовцами. Подобраться к вагонам трудно. Есть план... — И Дядько снова испытующе взглянул на Митю. — В подмогу тебе будет придана одна девочка. Из цирка.

От радости, что ему доверяют такое большое, настоящее дело, Митя готов был расцеловать милое, небритое, очкастое лицо старого наборщика! «Но кто эта девочка? Неужели Ванда?..»

Дядько молча постукивал пальцами по подоконнику, любуясь Митиным замешательством и понимая, что могло происходить сейчас в его мальчишеском сердце.

— Ты не спеши с ответом... Подумай хорошенько. А я пока выйду на улицу, погляжу, что там делается.. .— И скрутив цигарку, старый наборщик прикурил от ночника и вышел во двор.

Митя остался один. В том, что он готов пойти на любое опасное дело, он не сомневался ни капли. Даже на смерть. Она ему была не страшна. А вот сумеет ли он выполнить боевое задание рабочего класса — эта ответственность пугала его. Но он колебался недолго, и когда в сенях скрипнула дверь, его ответ был готов...

* * *

Резкий ветер нёс черный паровозный дым — над вагонами, над вокзальным зданием, над железнодорожным мостом, порою затемняя огни семафоров.

Длинный товарный состав, гружённый артиллерийскими снарядами и оружием, ожидал отправления. Молчаливо стояли тёмные вагоны. Молодой подпоручик дроздовского полка лично наблюдал, как сцепщик надевал на крючья вагонов чугунные петли.

Всё пока проходило по плану.

Неясен был час отправления. Сложность заключалась в том, что в момент отхода поезда надо было пробраться на железнодорожный мост и незаметно для охраны сбросить с моста на крышу вагона мину с взрывчаткой. Мина была ловко заделана в толстую книгу: это был годовой комплект юношеского журнала «Задушевное слово». Оставив первые и последние страницы нетронутыми, Дядько вырезал середину и незаметно вмонтировал туда ящичек с адской машиной. Всё это было в роскошном переплете.

Переодетый в новую гимназическую форму, с белым серебряным гербом на голубой фуражке, подтянутый лакированным ремнём, Митя был не похож на себя. Бледное личико Ванды, в обрамлении коричневого платья и белого, хорошо отглаженного передника, казалось, светилось в темноте. Гимназист и гимназистка стояли у окна полуосвещённой витрины писчебумажного магазина, задерживая свой взгляд на длинном составе тёмных вагонов, подготовленных к отправлению.

Наконец из-под колонки подошёл паровоз и, прицепившись к составу, бодро и деловито запыхтел, поднимая пары. Мощный, заливистый свисток резко пронзил дымную темноту. Где-то в середине состава трижды подняли и опустили фонарь: это был сигнал — поезд отправляется.

У ступенек железнодорожного моста стоял с винтовкой часовой-доброволец и испытующим взглядом ощупывал всех проходящих.

Некоторых он отстранял.

— Проход через мост, господа, временно закрыт!

Но девочка-гимназистка и сопровождавший её гимназист с толстым фолиантом под рукой не вызвали у добровольца никаких особых подозрений («А открой он книгу, — с тревогой думал Митя, проходя мимо часового, — наткнись на ящик со взрывчаткой — и нам с Вандой не сдобровать!») Но вот они уже на мосту. Слава богу, пока пронесло...

Сквозь разрываемый ветром дым они увидели состав и услышали лязг буферов, поезд уже трогался с места: крыши вагонов, постепенно ускоряя движение, проплывали в темноте под их ногами. Между крышами то и дело мелькали зияющие провалы сцеплений. Надо было так рассчитать, чтобы книга точно попала на крышу вагона. Промахнись, и она сразу ухнет туда, в этот черный, узкий колодезь, прямо на рельсы, где с угрожающей и страшной беспощадностью набирали скорость тяжёлые чугунные колеса. Тогда беда!