Гарий Немченко: Избранное

«Я и раньше никогда от них не открещивался, от своих земляков, — читаем в рассказе «Отец». — Излишне горячий в юности, нынче я давно уже знаю, что хорошее во мне — все от них, а дурное — только мое. Среди голосов, первыми из которых я научился различать в себе, — голоса моих предков, я отчетливо слышу теперь и безмолвные речи не только тех, кто жил с ними рядом, корешевал, роднился, соседился, но и тех, кто с ними открыто враждовал или тихо их ненавидел...»

И вот еще о чем хочется сказать: Гарий Немченко из тех писателей, которые в своих книгах стремятся не только спрашивать, но и ответствовать. В последнее время, по-моему, мы слишком уж охотно вспоминаем известное чеховское изречение, по которому задача писателя не ответы давать, а вопросы ставить, забывая при этом, что сам Чехов далеко не всегда ограничивался этой «задачей» и не прибегал к услугам вопросительной формы, когда утверждал, что в человеке «все должно быть прекрасно», когда говорил о необходимости по капле выдавливать из себя раба, когда напоминал: «Дело надо делать, господа».

Ответ — штука рискованная. Читатель может и не согласиться с ним, и счесть его неполным, узким, прямолинейным. Вопрос лишен таких «недостатков», но ведь, раскрывая книгу, читатель хочет знать мнение писателя, а не только его сомнения.

Пора соответствовать — то есть ответствовать наравне со всеми перед жизнью, ответствовать за каждое слово, за каждый поступок — вот, по-моему, решение, к которому приходит Немченко, решение, к которому он стремится привести своего читателя. Отсюда и строгость самооценки, и придирчивость к себе, и нежелание прощать себе ни крупного греха, ни малой ошибки; отсюда и доверительность разговора с читателем, и полная, порой даже обескураживающая откровенность, отсюда и беспокойный поиск новых форм и жанров (кстати, начинал он не с рассказов, как большинство прозаиков, а с романов, рассказы появились значительно позже), отсюда и неудовлетворенность созданным (нетрудно заметить у Немченко желание «переписать» некоторые характеры и ситуации), отсюда и эта книга, которую, по-моему, лучше расценивать не столько как итог (пусть даже промежуточный) предшествующей работы, сколько как заявку будущих сочинений, как приглашение к предстоящему разговору, к продолжению беседы.

Е. СЕРГЕЕВ