Л. Пантелеев - Том 4. Наша Маша. Из записных книжек

Думала, что это олениха закричала: рупор громкоговорителя как раз над самой головой этой безрогой особы.

7.11.58. Ленинград.

Праздник. А папа весь день дома. Прихварывает и хандрит. Поздно встал. А Машка утром гуляла с бабушкой. Была на Неве, видела разукрашенные флагами корабли, была в парке. Домой пришла тоже с флагом. Гостей у нас не было, но вечером устроили «бал»: мама поставила на проигрыватель «Славянский танец» Дворжака, нарядилась сама, нарядила Машку — танцевали.

После ужина я вышел в ванную покурить. Уселся на бортик ванны, вытянул по бортику ноги.

Машка посмотрела и говорит:

— Ваня, Ваня — простота…

Это песенка такая — про Ваню, который «купил лошадь без хвоста». А там картинка — похожая.

2 ГОДА 4 МЕСЯЦА

4.12.58.

Сегодня вечером мама и папа уезжают в Москву. Папа едет на писательский съезд. Впервые оба родителя на такой большой срок, то есть на несколько дней, покидают Машку, оставляют ее на попечение бабушки и тети Ляли.

Машка не понимает, конечно, что значит «Москва» и что такое «несколько дней».

Последние три-четыре дня папа не работал, у него болел глаз, врач запретил ему читать и писать. И все эти дни с утра до отбоя папа был с Машей.

Играем или смотрим картинки в книгах или что-нибудь еще придумаем… Потом я начинаю забивать в мундштук сигарету. Машка видит это, вскакивает:

— Идем курить?

И мы направляемся в ванную, где я устроил себе курилку и где Машка с удовольствием (и без вреда для себя, так как там хорошая вентиляция) проводит время.

. . . . .

По-прежнему много и с удовольствием вспоминает, наслаждается этим новым даром жизни. Увидела в книге теленка. Повернула ко мне голову (это непременно — чтобы увидеть мои глаза):

— Помнишь — в Разливе теленочек?

Или — чищу ей ваткой нос.

— Помнишь, Тамарочке нос чистили? (Тамарочка — это кукла.)

Как-то днем я укладывал ее спать (вернее, лежать, так как днем она не спит уже больше двух месяцев). Пытаясь усыпить Машку, я стал слегка покачивать ее кроватку. Это вызвало, по-видимому, приятные ассоциации, напомнило лето, Разлив, где ее возили в коляске, укачивали и убаюкивали. Машка встрепенулась, села в кроватке:

— Помнишь… комаики кусали?

— Ну как же, помню комариков.

— Машу кусали. Вот.

И поднимает ногу, показывает, где именно ее искусали злодеи комары.

. . . . .

Радуется, когда я шучу, — например, разглядывая картинки в книге, называю собаку лошадью, слона — лягушкой и тому подобное. Иногда верит, что я такой бестолковый, но чаще понимает, что я шучу.

Спрашиваю:

— Это что — слон?

— Лягушка!!!

— Лягу-ушка??!

— Правда, лягушка!

Это «правда» я услышал на днях. И почему-то обрадовался.

23.12.58.

Мама и папа 12 дней были в отлучке — ездили в Москву. Машка осталась на попечении бабушки и тети Ляли. Мы боялись, что она будет тосковать… Ничего подобного. В этом возрасте горевать не умеют.

Впрочем, кто знает…

Внешне девчонка ничем не проявляла своей «тоски по родителям», была весела, оживлена, жила заботами текущей минуты… Звонили мы в Ленинград ежедневно, иногда по два раза, а Машка не всегда и к телефону бежала, когда ей говорили: «Иди скорей, мамсинька из Москвы говорит». Даже, пожалуй, забыла нас немножко. Несколько минут дичилась, исподлобья разглядывала нас, когда мы рано утром 18-го явились перед ее светлые очи. Но где-то в глубине души она тосковала, конечно. И вот доказательство.

Третьего дня, то есть на пятый день нашего возвращения, Машка, уже лежа в постели, зовет маму:

— Мамсинька… ложись!.. (То есть ложись рядом.)

Когда мама, устроив постель, ложится, Машка испытующе смотрит на нее и тихо-тихо спрашивает:

— В Москву не уедешь?

. . . . .

Ночью Машка проснулась, плакала, кричала, звала маму.

Элико прибежала:

— Машенька, детка, что с тобой? В чем дело?

Машка (с выражением ужаса на лице). Мыло потерял а!..

Во сне увидела.

А днем она много возилась в ванной с обмылками — и один из них потерялся, упал в раковину, и она долго не могла его достать. Позже камушком, который играл роль мыла, долго мылила у меня в комнате крохотного голыша, «дитю». Так что у мыла были основания втереться в ее сновидение.

2.1.59. Ленинград.

…О елке говорили ей давно. Когда папа с мамой уезжали в Москву, ей было объявлено, что едут они за Дедом Морозом, а Дед привезет елку и подарки.

Вообще этого Деда Мороза эксплуатировали сверх всякой меры. Пугали: «Дед Мороз рассердится, если кушать не будешь», «Если спать не пойдешь — Дед Мороз подарков не принесет»…