Антти Тимонен - Мы карелы

— Так точно, — ответил Васселей. — Мы скажем там, что мы уходим с позиций.

— Нет, этого они нам не разрешат.

— Мы у них не будем спрашивать разрешения. Лишь доложим, что уходим. И все.

Желающих идти с Васселеем сообщить начальству, что рота покидает позиции, было много. Васселей отобрал пятнадцать человек. Кириля, правда, беспокоился. «Стоит ли ходить докладывать? Вдруг расстреляют? Давайте уйдем, и все», — предлагал он.

Капитана Куйсму, командовавшего обороной Тийро, Васселей знал с восемнадцатого года, когда тот, сменив подполковника Малма, встал во главе вторгнувшегося в Карелию экспедиционного отряда белофиннов. Да, незавидная судьба у этого капитана. Одни командуют, наступлением, а как бежать, так его ставят командиром.

Васселей отправился разыскивать капитана. Они шли по дороге, ведущей в Финляндию. Вдруг путь им преградили солдаты, залегшие цепью поперек дороги:

— Назад! Или откроем огонь!

— Не откроете! — спокойно ответил Васселей, ведя свою группу прямо на заслон. — Нам нужен капитан Куйсма. Где он?

— Пароль?

— Идите к черту со своим паролем. Какого дьявола вы тут в тылу воюете? Ступайте на передовую.

Васселей говорил столь повелительным тоном, что командир заслона принял его за какую-то шишку из высшего начальства. Группу пропустили.

Капитана Куйсму нашли в палатке, установленной в стороне от дороги.

— Ба, старый знакомый! — Капитан отложил донесение, которое читал, и протянул Васселею руку.

— Господин капитан! — доложил Васселей. — От имени третьей роты первого батальона Северного полка мы имеем честь поставить вас в известность о том, что рота уходит с позиций на правом фланге.

— Значит, вы имеете честь дать стрекача?

— Через пять минут после нашего возвращения на позиции на правом фланге никого не останется.

— Ох и торопитесь вы сесть на шею финского народа! Будет же мороки с вами…

— Господин капитан, — заметил Васселей, — от нас мороки будет куда меньше, чем от вас карелам. Мы не задержимся на позициях ни секунды!

Палатка была низкая, и когда капитан вскочил, он напомнил боксера, пригнувшегося для нанесения удара противнику.

— Давайте винтовку! Немедленно!

Рука капитана потянулась к маузеру.

— Ребята, требуются винтовки! — крикнул Васселей.

В прорезь палатки просунулось тотчас несколько стволов, и капитан снял руку с кобуры маузера.

— Убирайтесь к дьяволу!

Но тут на правом фланге началась перестрелка, и Васселей поспешно повел свою группу обратно.

— Зачем нам туда идти? — проворчал кто-то.

— Они нас ждут, — резко ответил Васселей. — И мы их не оставим.

До окопов они не успели дойти. Вся рота, сбившись беспорядочной толпой, шла им навстречу. Финские солдаты, оцепившие дорогу, попытались остановить отступающих. Тогда рота открыла огонь, правда не в солдат, а над головами их. Торопливо скользя на лыжах по дороге и по обе стороны от нее, отступающие прошли через заслон. Им приказывали остановиться, но в ответ неслось:

— Хватит с нас!

— Воюйте сами!

— Черт с ней, с этой деревушкой. Если всю Карелию потеряли, так пусть и Тийро пропадает.

Так они оставили последнюю карельскую деревню. Впереди их ждала чужая земля, чужая жизнь.

Светила луна. На затвердевшем от метелей и морозов снегу чернели причудливые тени. Над лыжней свешивались под тяжестью снега ветви деревьев. Васселей сошел с лыжни и присел на поваленное бурей дерево.

Дальше он не пойдет. То, что недавно еще словно тлело в его душе подобно смутному желанию, стало теперь твердым и ясным решением.

— Ты чего сидишь? — остановился около него Кириля. — Все уходят.

— Пусть уходят. Что мне делать там, на чужой земле?

— Ты с ума сошел! Да красные тебя убьют сразу. Ты знаешь, кто мы…

— Пусть убивают. Я останусь. Хоть умру на своей земле.

— А как же я?

Мимо них поспешно проходили отставшие солдаты. Кто-то промчался на лошади. Со стороны границы кто-то на лыжах приближался к ним. Это был Паавола.

— Меня послали за вами. Какого черта вы тут копаетесь?

— А ну-ка убирайся отсюда! — Васселей вскочил и рявкнул: — Чтоб духу своего в Карелии не было!

— Вот как? — Паавола схватился за винтовку. — Сейчас мы с тобой поговорим по-другому. Считаю до трех. Раз!

— Ты уберешься или нет? Свиная харя!

— Два…

Васселей вскинул винтовку, щелкнул затвором и выстрелил первым:

— И три. Это от меня.

Выстрелил второй раз:

— Это от Карелии. Еще?

Пааволе хватило двух выстрелов.