Илья Штемлер - Гроссмейстерский балл

— Ты помнишь незаконченный восьмой профиль?! Вот образцы из трех шурфов… Сплошной ильменит и пироп. Посмотри! — Манукян потащил Борского за руку и усадил на высокий стул перед бинокуляром. — И не говори мне, что надо отрабатывать северный участок… Немедленно заканчивай восьмой профиль…

Борский смотрел в тубус.

— Хорошо. Вы кто такие? — обратился наконец Манукян к Стасу и Филиппу. Филипп объяснил. Но, кажется, Манукян не понял. — Слушай, зачем мне эти изотопы?! Мой складчик боится. Думает, атомные бомбы. Какой-то дурак его напугал… Расчет просит.

Филипп посмотрел на черные усы и веселые глаза Манукяна и еще раз объяснил.

— Вот теперь понятно… Живите! Испытывайте прибор. Очень рад!

Борский откинулся от тубусов и, усмехаясь, полез в карман. Он достал приказ и протянул Манукяну. Тот прочитал и стал серьезным.

— Глупые люди… На пятнадцать рублей меня оштрафовали. — Манукян подошел к стене и постучал. В камералку вошел парень. — Костя, когда сеанс с Нюрбой?

— Через час, Георгий Месропович.

— Как, по-твоему, хорошая шутка в зоне вечной мерзлоты стоит пятнадцати рублей и выговора?

Костя молчал. Он не понимал, в чем дело.

— В сеанс передашь радиограмму: «Срочно пришлите картофель. Приказ получил. Целую. Манукян».

— Это известно, — проговорил радист и вышел.

Стас рассмеялся. Манукян ему нравился…

…Шесть контейнеров с изотопами стояли на полу склада. Их получили еще в июне. Складчик, пожилой якут, обходил «товар» стороной. Искренние и наивные, якуты верили во что угодно. И сразу! Разубедить их было трудно. Зачем надо обманывать?!

Изотопы надо убрать со склада: жаль якута, и потом — техника безопасности. Якут показал неподалеку яму метра полтора глубиной, выложенную кирпичом. Зимой там держали бочки с жиром от обогатительной ленты. Яму очистили и спустили на дно пять контейнеров с изотопами. Шестой контейнер перетащили в камералку. Там собрались геологи. Хотели посмотреть на работу полевого обогатителя. Обсуждали достоинства прибора. Сомневающихся не было…

Манукян добросовестно объяснял Филиппу:

— Сейчас в условиях базы мы работаем на жировой ленте и рентгеновских установках. Пропускаем породу, и на экране видим следы алмазов. Они светятся от действия рентгеновских лучей… Но, сам понимаешь, в тайгу такую установку не возьмешь: шестьсот ватт потребляет. Ваш прибор — находка!

Филипп кивал головой и соглашался. Его распирала гордость. Стас бросал косые взгляды: «Хватит заливать! Вот обмишуримся сейчас с этой „находкой“. Помогай!»

Филипп поставил прибор на край стола, подключил питание. Засветилась контрольная лампочка. Поворот тумблера — и вздрагивает лоток. Кажется, все в порядке…

Стас вытащил свинцовый патрон для изотопа и подошел к контейнеру. Все притихли. Стас небрежно сорвал пломбу, открыл замок, надел резиновые перчатки и принялся отвинчивать головку. Точно, как объяснял Онегин. Еще поворот, еще поворот… Как это долго! Наконец в его пальцах блеснула ампула с изотопом. Тусклым, жирным блеском…

«Вкладывай же!» — раздраженно подумал Филипп. Стас возился с патроном. Левое веко его чуть подергивалось. Впрочем, все смотрели на руки… Что он медлит?! Громко тикают чьи-то часы…

— Дай мне! — крикнул Филипп.

— Стой! — Голос Стаса вернул Филиппа на место.

…Свинцовый патрон брошен на пол. Он пуст! Стас быстро вворачивает ампулу в контейнер. Обратно! Никто ничего не понял.

— Не лезет! — проговорил Стас, обращаясь к Филиппу. Будто никого, кроме них, здесь не было. — Слишком толстая ампула. Надо просмотреть остальные контейнеры…

«Онегин десятки раз брал в руки изотоп — и ничего», — подумал Филипп. Возможно, так думал и Стас. В кармане у него дозиметр. Подарок Онегина. Индикаторная нить замерла у нуля. Напрасные волнения. Понятное дело, с непривычки…

Они шли к яме, где лежали контейнеры. Геологи несли прибор, чтобы не таскать заряженный изотопом патрон в камералку.

— Чудак, я ведь уже имею опыт… Ну, ты полезешь и будешь там ковыряться, — сказал Стас Филиппу, спускаясь в яму.

Он вскрыл по очереди все контейнеры. Пять штук… Пять раз в его резиновых пальцах жирно тускнела ампула с изотопом. Туллий-170. Активность — десять кюри… И ни одна из пяти не помещалась в патрон… Стас вылез из ямы. Он торопился. Сдавали нервы…

Вдруг им в голову пришла мысль. Сразу обоим! А что, если не расточен патрон?! Если он узок в диаметре, а?! Они вернулись в камералку и извлекли патроны из двух других приборов. Все в порядке! Даже на глаз была заметна разница — первый патрон недостаточно расточен по внутреннему диаметру.