Пауль Куусберг - Происшествие с Андресом Лапетеусом

Так он думал и поэтому решил позвать к себе в гости товарищей военных лет.

В воскресенье утром Реэт сказала:

— Я объяснила Агате, что нужно сделать. Она подаст язык, паштет, свинину, сыр. Будет еще холодная телятина. Остались лосось и сиг. Хватит и маринованных грибов и соленых огурцов. Она сделает картофельный салат. О водке, или что вы там будете пить, позаботься сам. Для коньяка есть лимон. Если я достану, сможешь угостить своих гостей апельсинами. Каартна, наверно, любит их. Меня не жди. Извинись, скажи, что я поехала к какому-нибудь больному родственнику или придумай что-нибудь другое. До свидания в понедельник.

Реэт повернулась и ушла.

Лапетеус поспешил вслед за ней.

— Спасибо, Реэт. Я знал, что ты меня не подведешь. Проведи вечер с нами. Они не такие уж неотесанные. Хаавика ты знаешь. Роогас — человек старой светской школы, офицер и кавалер с безукоризненными манерами. Поет и танцует. Пыдрус попроще, но не глуп. Самый медведистый из них Паювийдик, но язык у него лихо подвешен. Скучно тебе не будет.

Реэт смотрела на него с упреком.

Он горячо добавил:

— Каартна я давно забыл. Между нами все травой поросло. Для меня она чужой человек. Останься.

— Нет, — покачала головой Реэт. — Я все наладила: стол, комнаты, принесла и новые пластинки, они лежат сверху. Ты, возможно, не заметил — во всех вазах свежие цветы. Сама я не приду. Не требуй от меня невозможного. С двумя женами тебе было бы слишком сложно. Очень сложно. До свидания. Нет, не целуй меня, я только что подкрасила губы.

— Перенеси свои вещи снова наверх.

Реэт бросила на него один из своих грустных взглядов. Потом ушла. Вечером выяснилось, что она и в самом деле устроила все хорошо.

Стол был богатый. Между блюдами с лососиной, сигом, языком с зеленым горошком, холодной телятиной, паштетом, ветчиной, салатом и маринованными боровиками краснели горы апельсинов. Была еще многослойная колбаса, сыр двух сортов и черная зернистая икра. И откуда только Реэт раздобыла икру?

Комнаты сверкали чистотой.

Цветы, всюду цветы. Гладиолусы, астры, гвоздики.

И еще какие-то, названия которых Лапетеус не знал.

Он прошел из комнаты в комнату и остался доволен. Новая светлая мебель на тонких ножках, которую Реэт заказала год тому назад, сделала комнаты просторнее, в них стало больше воздуха. Пористую резину Реэт приказала положить очень толстым слоем. Все во главе со старым дядей опять хвалили деловитость хозяйки, потому что мебель оставляла очень современное впечатление.

— Стиль выдержан, — подчеркнул Мурук. — Таким должен быть дом человека. Здесь ты можешь быть самим собой.

Старый дядя сказал своим писклявым гнусавым голосом:

— Даже в старое время удивились бы. Реэт все может. Попробуйте-ка достать пористую резину в восемь сантиметров толщиной! Даже на заказ в мебель кладут дрянь толщиной сантиметра в два.

Так хорошо, как сейчас, Лапетеус уже давно себя не чувствовал. Верил, что предстоит хороший вечер, который снова сблизит его со старыми друзьями. Он извинится, что не приглашал их раньше. Скажет, что намеревался сделать это, но каждый раз что-нибудь мешало. Не сомневался Лапетеус и в том, что Реэт снова перенесет свои вещи наверх.

Первым явился Паювийдик. Он оценивающе оглядел комнаты, мебель и накрытый стол.

— Прямо как в кино, — сказал он.

Лапетеус принял это за похвалу.

— Кое-что еще нужно сделать, — заметил он. — Но в основном все готово.

Потом у него мелькнула мысль, что, быть может, Паювийдик живет где-нибудь в деревянном домишке, битком набитом жильцами, поэтому добавил:

— Жена у меня боевая — ее работа. Удержать трудно, ты же знаешь женщин. Мне годится диван и постаромоднее, но если уж все так складывается, то стоит ли из-за этого воевать.

— И чувствуешь себя здесь хорошо?

Лапетеус не понял, на что намекает гость.

— Начинаю привыкать, — неопределенно ответил он.

— Доведись мне на твоем месте, было бы чудно. Позвал бы, как и ты, друзей в гости. Пусть учатся у маяков и видят, как будет жить советский человек при коммунизме.

Паювийдик говорил очень серьезно.

— Я же вас не потому… — счел нужным сказать Лапетеус.

— Не вижу твоей боевой хозяйки.

— Уехала в деревню. Неожиданно заболела тетя, которая долгие годы была ей за родную мать. Человек в годах — сердце и высокое давление.

— Кто же тебе все сделал? — Паювийдик кивнул головой на видневшийся в соседней комнате накрытый стол. — Не сам же ты?