Евгений Рябчиков - Засада на черной тропе

Офицер не спеша оставил теодолит и позвал с той стороны новую группу солдат. В эту минуту поднялся и Карацупа. Одернув гимнастерку, словно перед торжественной церемонией, поправив на голове фуражку, он взял на изготовку свою любимую короткоствольную кавалерийскую винтовку — «драгунку» и шагнул к офицеру. Тот не растерялся: движением руки продолжал вызывать к себе на переправу солдат.

— Данная территория принадлежит Союзу Советских Социалистических Республик! — громко, чеканя слова, сказал Карацупа. — Вы нарушили границу. Предлагаю немедленно очистить советскую территорию.

Пограничнику казалось в этот миг, что он стоит на высокой горе и его, Карацупу, видно со всех сторон, и даже в Кремле видно, как он действует. И отовсюду смотрят: верно ли поступает пограничник?

Офицер сделал вид, что ничего не слышит и не видит. Следопыт терпеливо повторил всю фразу и добавил:

— Ответственность за инцидент возлагается на вас, господин офицер. Понятно?

— Вы ошибаетесь, солдат, — ответил по-русски офицер, засмеялся, поднял фотоаппарат и засиял Карацупу. — Это наша земля. Вы плохо знаете границу.

Карацупа вспыхнул, насупил брови.

— Господин офицер, я пришел сюда не шутить. Я требую немедленно очистить советскую землю! Вам ясно?

Офицер пожал плечами, вернулся к теодолиту, дав понять, что разговор окончен. Карацупа крикнул рычавшему Ингусу: «Фу! Спокойно!» — и отошел немного в сторону. Выбрав удобную для стрельбы позицию вдоль границы, он остановился и вскинул «драгунку».

— Последнее предупреждение! Предлагаю немедленно очистить территорию Советского Союза!

— Послушайте, солдат! — брезгливо сморщившись, процедил седой офицер. — Там, — он показал рукой в перчатке на противоположную сторону, — там стоят орудия, там солдаты, и, если вы не оставите нас в покое, заговорят наши пушки. И, уверяю вас, всю ответственность будете нести только вы, невоспитанный, грубый солдат. Идите прочь!

— Господин офицер, срок моего ультиматума окончен. Вы на чужой земле. Руки вверх! Сдавайтесь!

— Что такое? Молокосос!.. — взревел офицер. — Взять! — повернулся он к своим солдатам.

Щелкнул короткий выстрел. Карацупа опустил «драгунку». Офицер, вскинув руками, повалился на треногу, но не успел он упасть на землю, как в несколько прыжков Карацупа добрался до него, схватил труп и потащил в кусты.

Солдаты бросились к лодкам и, что было сил загребая веслами, поплыли к себе. На противоположном берегу послышались дикие вопли, из-за кустов выглянул ствол пушки, затрещал пулемет.

— Не отвечать! — закричал курсантам Карацупа, — Не стрелять!

«Цвик!.. Цвик!.. — пролетали пули. — Цвик!.. Цвик!..»

Из-за скалы, нависшей над противоположным берегом, короткими перебежками выбежали и рассыпались в цепь солдаты. Ожесточенно застрочили два пулемета, заливая свинцом надпойменную террасу.

Пограничники молчали. Карацупа оттащил подальше труп офицера, спрятал его за валуном, приказал Ингусу охранять его, а сам выбрался к обрыву, с которого осмотрел весь берег.

— Правильное решение! — послышался за его спиной голос начальника заставы.

Возбужденный бешеной скачкой, капитан лежал рядом с Карацупой и осматривал реку.

Карацупа повернулся.

— В двенадцать тридцать противник стал сосредоточиваться, — торопливо отрапортовал он капитану, — в двенадцать пятьдесят пошли через реку лодки…

— Не надо! — крикнул капитан. — Все правильно. По уставу. Везите труп на заставу; кони у дуба. Я принимаю командование.

Прощаясь с начальником заставы, Карацупа сказал:

— Полезли — получили! Дай им поблажку — руки оторвут. Спектакль скоро кончится. А курсанты наши сразу в свинцовую купель попали. Это ничего: крепче будут!

Вскоре курсанты еще раз познакомились с тем, как Карацупа действует на границе.

Как-то, обходя свой участок во главе со следопытом, они наткнулись на свежий след нарушителя. Сделав несколько шагов, Ингус отчаянно зачихал: след был посыпан табаком.

Следопыт взял передние лапы овчарки в руки и положил их себе на колени. Осмотрел морду Ингуса, вытер ее носовым платком.