Исмаил Гезалов - Простор

Едва захлопнулась дверь за Су-Ниязовым, как в кабинет этаким колобком вкатился новый посетитель — старик казах, весь воплощение добродушия и чистосердечия. Роста он был небольшого, длинная редкая борода доставала до округлого брюшка, а тугие румяные щёки напоминали свежестью и цветом наливное яблоко. Завидев его, Соловьёв встал навстречу:

— Добро пожаловать, Мейрам-ата! Садись, пожалуйста. Как дела? Как здоровье Шекер-апа?

— Все здоровы, и дела, слава аллаху, неплохи! — ответил старик и, поудобней устроившись в кресле, с добродушным спокойствием заявил: — Вот пришёл ссориться с тобой.

Казалось бы, давно пора было Соловьёву привыкнуть к причудам уста Мейрама, который страсть как любил озадачивать и ставить в тупик своих собеседников, но всё-таки каждый раз, когда старик начинал говорить загадками, Соловьёв не мог скрыть своей оторопелости. Вот и сейчас: опешив от неожиданного заявления, Игнат Фёдорович в недоумении уставился на старика.

— Сколько лет ты меня знаешь, Игнат Фёдорович?

— Да уж около тридцати.

— Правдивы твои слова, сынок, — удовлетворённо кивнул старик. — Мы знакомы с тех давних пор, как ты приехал в наши края. Так почему же ты, — он повысил голос, — почему ты не послал за старым Мейрамом и не сказал ему: «Меня назначили директором большого совхоза, Мейрам-ата. Мне нужны опытные механики…»?

Соловьёв улыбнулся: и этот просится в совхоз!

— Я только вчера узнал о своём назначении.

— Только это и извиняет тебя, сынок, — с достоинством произнёс уста Мейрам и, сощурив глаза, неторопливо поглаживая бородку, продолжал: — Орлу для полёта нужны небеса, а мне, старому хлеборобу, нет жизни без земли. Я сын степей, Игнат. Нынче, на старости лет, учу молодёжь на курсах механизаторов, и дело это большое, нужное, но сердце моё, — он показал рукой на окно, — там, в степи!

Никогда ещё Соловьёв не видел уста Мейрама таким взволнованным. Он тоже взглянул в окно и задумчиво сказал:

— Понимаю… Понимаю, Мейрам-ата. Сегодня же поговорю в райкоме. Надо ведь, чтоб тебя отпустили с курсов.

— Отпустят! — с просиявшим лицом воскликнул уста Мейрам. — Ты только замолви за меня словечко Мухтару. Грех ему держать в городе старого тракториста.

— Ладно, Мейрам-ата.

— Спасибо, сынок! От всего сердца спасибо! До скорого свиданья, сынок!

Оставшись один, Соловьёв почувствовал прилив бодрости. В памяти возникли возбуждённое лицо Тараса, простые и мужественные строки заявления дяди Яна, написанного старательным, крупным ученическим почерком, ожидающие глаза уста Мейрама, всем существом рвущегося в пустынную степь. «С такими людьми горы можно свернуть, — подумал Соловьёв. — Недаром говорится: сила народа — сила потока».

Он взглянул на часы, и лицо приняло озабоченное выражение. Пора бы явиться и специалистам, о которых говорил Мухтаров. Где они застряли?.. Не было ещё и управляющего трестом, уехавшего в Павлодар. А может, он уже вернулся?..

Соловьёв поднялся и прошёл к окну. Так и есть: во дворе стояла забрызганная грязью машина управляющего. А вот хлопнула дверь, которая вела в соседний кабинет; из-за стены донеслись грузные шаги, и Соловьёв, испытывая чувство свободы и некоторого злорадства, поспешил к своему бывшему начальнику.

Управляющий трестом нервно расхаживал по кабинету. Увидев Соловьёва, он кисло улыбнулся и сразу же заговорил с плохо скрываемой неприязнью:

— Знаю, всё знаю. Вы небось на седьмом небе от радости? Что ж, Игнат Фёдорович, желаю удачи.

— Спасибо, — сдержанно поблагодарил Соловьёв. — Где же вы теперь будете работать?

Управляющий важно пожевал губами и с многозначительной медлительностью произнёс:

— Вот думаю… Мне предложили ряд весьма ответственных постов.

Соловьёв про себя усмехнулся. Поистине, горбатого могила исправит. Пора уж за ум взяться, а он всё бредит «ответственными постами». Ему бы только кабинет, телефон, персональную машину, и он будет доволен жизнью да ещё возомнит себя полезным работником!

В комнате царило неловкое молчание. Говорить было не о чём. Желая разрядить напряжённость, управляющий, словно вспомнив о чём-то, шагнул к столу и принялся с напускной сосредоточенностью рыться в бумагах. А Соловьёв, чтобы только не молчать, спросил:

— Из Павлодара должны прибыть специалисты. Не знаете, почему они задержались?

— Да они уже здесь! — с живостью обернувшись к Соловьёву, воскликнул начальник. — Вместе со мной приехали!

— Где же они?