Мария Глушко - Год активного солнца

Дома Кира Сергеевна принималась за стряпню, варила бульоны и кисели для Ленки, Ирине готовила обед на завтра, мужчины истово помогали ей — чистили овощи, мыли посуду — и без конца говорили о Ленке, об Ирине, высчитывали, сколько им там еще быть.

Юрий приносил деликатесы, вплоть до красной икры — где умудрялся доставать? — приготавливал Ирине на завтра бутерброды, салаты, и Кира Сергеевна думала, что он, в сущности, хороший, преданный семье человек. И вся семья хорошая, удачная, вон как сплотились все, помогают друг другу, уже не приходится напоминать про овощи и молоко.

Но неужели для того, чтобы вот так сдружиться, должна была грянуть беда? Все понимают с полуслова, друг другу уступают, каждый норовит самое трудное брать на себя. И я не командую — зачем командовать дома? Хватит того, что приходится командовать на работе! Все, все теперь будет иначе, я многое поняла, и все поняли, как мы дороги и близки друг другу, как надо беречь друг друга…

Ложилась поздно, устало вытягивалась на постели, но сразу уснуть не могла, обступали служебные заботы — сколько упущено и как бы теперь наверстать! В субботу смотр общегородской самодеятельности, а она даже не просмотрела репертуар — не успела. Вполне возможно, туда пролезло это безголосое трио полуголых девчонок — поют полушепотом, с иностранным акцентом народные песни. Кира Сергеевна вспомнила, как воздевали они худые руки, восполняя телодвижениями отсутствие вокальных возможностей, и как жалко дергались их выпирающие лопатки.

И пора, наконец, подыскать другое помещение для библиотеки. Тоже «задыхаются». Книгохранилище тесное, читальный зал крошечный. Хорошо бы поместить в бывшей школе-восьмилетке. Школа — давно уже десятилетка — в этом году переходит в новое типовое здание, то-то библиотеке было бы раздолье! Область, как говорится, наложила лапу, метит под какое-то управление или трест…

Она представила себе, как пойдет в облисполком, а если понадобится — и в обком партии, выложит аргументы: культура всегда почему-то в загоне, культура — второй эшелон, от нее, видите ли, никакой финансовой прибыли, есть, правда, иная прибыль, да кто ж ее подсчитывает? И в каких единицах она выражается? И вот, выходит, — библиотека областного центра мало чем отличается от избы-читальни!

Ах, все это бледно и слабо. По-детски наивно. Ну, нажмет она на слова «областной центр», а что толку? Уже нажимали, когда город добивался нового стадиона! И что им ответили? «Проблема стадиона — кричащая, но есть проблемы вопящие». Тогда и родилась у них с Олейниченко идея: сунуться в министерство.

Потом она подумала: а ведь область, как и город, исходит не из личного желания. Только наивные люди, вроде Мельника, могут по неведению оперировать словами «хотите», «не хотите». Область видит дальше и шире, чем город. И тоже исходит из необходимости, подсказанной жизнью. Выходит, каждый прав на своем месте?

И другие заботы одолевали ее. Осенью предстоит отчитываться перед областной комиссией по делам несовершеннолетних. А похвастаться нечем. Число правонарушений не уменьшается, приводов в детские комнаты милиции — тоже. Самая трудная проблема.

И о строящемся детском саде думала — пусковой объект, в декабре сдавать, и нервов еще потребует немало. Она знала, как это будет: в лучшем случае тридцать первого декабря подпишут акт приемки, а потом полгода уйдет на устранение недоделок. Тоже проблема не из легких.

Кира Сергеевна поняла, что не заснет сейчас. Встала, босиком прошла в прихожую. Прикрыла дверь в комнату Ирины — там спал Юрий, в отсутствие Ирины вновь перебрался туда — позвонила в больницу. Ей сказали сердито:

— Состояние удовлетворительное, девочка спит, неужели нельзя не звонить ночью?

Она извинилась, положила трубку. Подумала: горе делает нас уязвимыми и беззащитными, каждый может нас обидеть. Почему же говорят, что горе делает человека мудрым и стойким? Неправда. Горе приучает к унижению и покорности.

Утром не хотелось вставать — хотя бы полчаса еще, хотя бы десять минут полежать расслабленно, прислушиваясь к тяжелому, неотдохнувшему телу. Но не было в запасе ни минуты.

Что это такое, почему все время надо насиловать себя? Не хочешь спать — глуши себя снотворным, хочешь спать — отрывай от подушки отуманенную сном голову, в которой отдается болью длинный звонок будильника. Вся жизнь состоит из маленьких насилий над собой!

Все же Кира Сергеевна поднялась и даже зарядку сделала, чтобы ушла из суставов слабость, — день нужно встречать бодро, ощущать сильные толчки сердца и упругую легкость в ногах, иначе тебя ни на что не хватит.