Наталья Парыгина - Один неверный шаг

— Вполне естественно.

— Может быть… Но он в эти минуты напоминает мне взрослых самодовольных тупиц, которые считают себя выше других людей только потому, что носят бостоновые штаны или имеют собственную «Волгу». Я не хочу, чтобы наш сын хоть капельку походил на них. «Мой папа — начальник цеха». Если твой папа начальник цеха, так это не значит, что ты родился со звездой во лбу. Нет, пусть эту путевку возьмет кто-нибудь другой.

— Ты с ума сошла! Это же исключительная удача…

— Я не хочу для Павлика ничего исключительного. Пусть едет в обычный пионерский лагерь. Заводской лагерь стоит в лесу, на берегу речки…

— Все-таки это не Артек.

— Ему нельзя ехать в Артек, Сережа. Сейчас — нельзя! Съездит в Артек и станет воображать еще больше: никто не был в Артеке, один я…

— Еще сын Левицкого.

— Да, сын главного инженера… Тем более. Я — и Левицкий. Между прочим, Женя Левицкий уже не признает никаких авторитетов, с ним просто замучились в школе.

— Так ты серьезно против?

— Я против, Сережа.

— Я просто удивляюсь, как ты не понимаешь, что ребенку будут полезны и солнце, и море, и походы по горам… Наконец, общество ребят, которые съехались со всего мира.

— Понимаю. Все понимаю. Но мы говорим о разных вещах. Ты думаешь о физическом здоровье Павлика, а я сейчас говорю о нравственном. С первым у него все благополучно, второе — под угрозой.

— Глупости.

— Не знаю, глупости или нет… Я хочу, чтобы Павлик вырос хорошим, душевным человеком.

— От того, что он съездит в Артек…

— При его склонности считать себя выше других сверстников это может очень скверно сказаться на его мнении о собственной персоне.

— Ведь Левицкие не боятся.

— Ты слишком часто ставишь в пример Левицких. И, по-моему, не всегда заслуженно. Просто из тщеславия тянешься за главным инженером. Тебе льстит, что только два мальчика едут из Дубравинска в Артек: сын главного инженера Левицкого и сын начальника цеха Королева.

— Знаешь, Таня, мне начинает казаться, что ты не любишь Пашку.

— А мне начинает казаться, что ты не любишь меня.

— Таня!

— Любовь — это прежде всего глубокое понимание человека. А ты порой перестаешь меня понимать.

— Знаешь, давай лучше спать.

— Это, конечно, неплохой выход, но когда мы проснемся…

— Я люблю тебя, Таня. Никогда не говори, что я тебя не люблю. Тебя, и Пашку, и Леночку… Ведь я не хлопочу для себя путевку в дорогой санаторий. Я думаю прежде о Павлике. О нашем сыне. О твоем сыне.

— Ой, Сережа… Ну, ладно. В самом деле пора спать…

Королев с женой и маленьким сынишкой приехал в Дубравинск десять лет назад. Стояло лето, город был в зелени, на берегах давно обезрыбевшей реки сидели с удочками рыболовы-фанатики. Вокруг города простирались поля созревающих хлебов, километрах в двух виднелся лес.

— Сережа, как здесь хорошо, — сказала Таня, сойдя с автобуса с Павликом на руках и восторженно оглядывая Дубравинск.

Автовокзал тогда был там же, где и сейчас, на вершине холма, но теперь он зажат со всех сторон кварталами новых домов, а в то время новая часть города только начинала строиться, вокруг автовокзала простирался пустырь, и ничто не мешало любоваться раскинувшимся внизу городом, и речкой, и окрестными холмами с их лесами и нивами.

Королеву город с первого взгляда показался слишком захолустным.

— Пропадем здесь со скуки, — пробурчал он.

— Ну, нет, — засмеялась Таня. — Ты — не знаю, а мы с Павликом не пропадем.

Оставив жену, сына и единственный чемодан, в котором помещались все их пожитки, на скамейке возле автовокзала, Королев отправился на завод. Павлик спал, а Таня, не замечая царившей вокруг обычной вокзальной суетни, смотрела на притаившийся в листве тополей, лип, каштанов и яблонь город, на вытянувшийся вдоль реки завод и думала о том, как сложится здесь их жизнь.

Если бы дали отдельную квартиру, хотя бы однокомнатную. А вдруг в самом деле дадут?.. Не комнату, а именно квартиру. С кухней. С ванной. С балконом. Неужели даже с балконом? Впрочем, балкон — это не так уж важно, можно без него обойтись… А где здесь школа? Наверное, вон та красная крыша… Хорошо бы жить поближе к школе. И лучше все-таки квартиру с балконом, чтобы Павлик мог спать на свежем воздухе. Строят новые дома. Вон тот, кажется, еще не заселен. Совсем на пустыре стоит, даже не в городе, а, можно сказать, за городом. Пусть. Я бы согласилась жить на окраине, ходить далеко, только чтоб своя, совсем отдельная квартира.