Владимир Рублев - На окраине города

Первый кирпич он долго перекладывал с места на место, все ему казалось, что не там, где следует, положен, но дальше стал действовать с большей смелостью. Когда же отошел чуть-чуть в сторону посмотреть на свою работу — едва не закусил губу от досады: кирпичи лежали криво. Володя принялся подправлять их, но подошел Роман Михайлович и остановил его:

— Постой… Плохо, конечно. — И окинув Горелова внимательным взглядом, добавил: — Хорошо, что два ряда всего положил, заровняем как-нибудь. Ну-ка, становись, я тебе подскажу, в чем дело.

До обеда Володя ни разу не сбегал погреться вниз. Он торопил Саттарова, стараясь сделать запас кирпичей и раствора, а едва выпадало свободное время, просил у Шпортько мастерок. Новая профессия ему явно нравилась.

Постепенно направлялись дела и у других ребят. Удивил всех Кирилл Козликов. Он вел кладку так быстро и точно, что Шпортько даже подозрительно спросил:

— Работал раньше каменщиком?

Кирилл смущенно улыбнулся, польщенный признанием бригадира:

— Да нет же… Как все ребята, так и я…

— Что же, талант в тебе есть, коли так, — похвалил Роман Михайлович: — Глазомер хороший, да и рука легкая. Где бросишь кирпич — вроде и на месте он. Другие месяцами до этого доходят. Мастер из тебя настоящий выйдет.

Перед самым обедом повалил густой снег. И хотя ветер немного утих, вести кладку не было никакой возможности: снежные хлопья слепили глаза, а растаяв, ручейками текли по лицу. Одежда становилась заскорузлой.

А снег все валил и валил…

— Кончай работу! — приказал Шпортько, едва различая стоящего метрах в трех Кирилла Козликова. А сам перед уходом прошел вдоль выросшей стены, и довольная улыбка тронула его усы: даже на глазок определил он, что сделана почти половина бригадной нормы.

«Что ж, начало хорошее!» — удовлетворенно подумал старый каменщик.

Едва спустились вниз, прозвучал сигнал на обед. Володя Горелов замедлил шаги, он знал: сейчас пойдут на перерыв девчата из бригады Нади Шеховцовой, а вместе с ними — Лена. Володя старательно внушал себе, что ему безразлично — встретит ли он ее, но ноги шли все медленней и неохотней. Сквозь снеговую завесу он скорее угадал, чем увидел, что идут Надя и Лена. Конечно, они пройдут по этой тропинке. Они по ней и прошли, молча, не оглянувшись на бредущего Володю. Не узнали? Нет, они узнали его, но не остановились, и Володя с грустью понял: ссора с Леночкой продолжается. А он, живущий впечатлениями момента, уже не чувствовал против нее предубеждения, ему хотелось рассказать ей о сегодняшнем дне, о том, что он начал под руководством Романа Михайловича работать каменщиком.

Но падающий снег затушевывал белой вязью темные девичьи фигуры, и вскоре Володя потерял их из виду.

Лена с Надей шли в контору: девчата передали, что Лену ждет мать, которую девушка не видела с того самого вечера, когда ушла из дому.

В конторе тепло, уборщица заботливо натопила железную печку, и просто не верится, что за стеной бушует снегопад. Лена огляделась, ища мать, но ее не было.

— Где же она? — тихо спросила девушка у Нади, но ответил стоящий рядом пожилой рабочий:

— Там, у ворот, мать ждет тебя. Звали мы ее сюда — не хочет идти.

— Ты подожди, — попросила Лена Надю. — Я сбегаю.

За воротами, облепленная снегом, стояла женщина. С ее губ шел легкий парок дыхания, мокрым было покрасневшее лицо, но она не спешила уходить отсюда, взгляд ее то и дело скользил по фигурам идущих на обед девчат.

— Мама! — тихо окликнула Лена, подходя к женщине.

Сдвинулась с места Ольга Васильевна, но тут же остановилась. Лена бросилась к ней и, обняв, ощутила, как плечи матери подрагивают от плача.

— Ну, перестань, — уговаривала девушка, закусив губу, чтобы самой не расплакаться. — Народ ведь смотрит. Почему ты в контору не пошла, стоишь на холоду, разве можно так?

— Эх, доченька, глаз теперь на народ не кажи, прославил нас… сам-то. Стыда на старости лет сколько…

— Ладно, мама, я вечером приду, вчера еще хотела, да как-то… Поздно уж было.

Мать жалостливо смотрела в лицо дочери.

— Совсем приходи. А Лена? Одной-то мне боязливо как-то. Что уж у чужих-то людей жить.

Возвращаясь в контору, Лена неожиданно столкнулась у крыльца с Володей. Она уступила ему дорогу, но он шагнул к ней.

— Мне поговорить с тобой надо, Лена, — сказал он.

— Говори, — пожала плечами она. — Я слушаю.

— Нет, не сейчас, а… Ты вечером выйдешь в коридор?

Лена отрицательно качнула головой: