Григорий Терещенко - Горячее лето

"А все-таки я напрасно ему простила. Да все родители: "Дочке нужен отец!"

Хотела как-то дальше отодвинуть мысли о Григории Петровиче. Но они сами приходили, и отбросить их было невозможно. Ну, а дальше? Как она завтра встретит начальника цеха? Как посмотрит ему в глаза? Ведь все это не случайное, вдруг набежавшее, а может, выстраданное не одним днем. Он себе цену знает. Вон Юля ему симпатизирует, даже Светлана, а он их и не замечает. А красивые! Лица словно с картины списаны. Что же ей делать? Наверное, надо увольняться. Долго это в тайне не продержится. Пойдут слухи. Да и Вербину не поздоровится, еще чего доброго в партком вызовут. Нет, надо увольняться или проситься в другой цех. Иного выхода она не видела. А любит ли она Григория Петровича? Этих вопросов она пока не задавала. Ей сразу трудно разобраться в своих чувствах.

Алексей встретил Татьяну в цеху.

Сухо поздоровались, словно незнакомые.

— Как вы смотрите на приспособление токаря Олейника?

Она метнула косой взгляд на Алексея:

— А никак! Предложение его неудачное.

— Я хотел бы познакомиться с чертежами.

Татьяна нахмурилась.

— Он их оставил у меня. Кажется, находятся в моем столе.

— Я хотел бы сейчас посмотреть.

— Тогда пойдемте…

Долго шли молча. Алексей спросил:

— Давно он подал предложение?

— Месяца полтора назад, — ответила она, даже не повернув головы.

Дальше снова шли молча.

"Значит, неправду говорил Тарас, — вспомнил Алексей, шагая рядом с Татьяной, — что, мол, мастер его чертежи в печку бросила".

Татьяна извлекла из стола помятый лист ватмана.

— А почему…

— Мятый?. Его скомкал Олейник и бросил в корзину. Хорошо, что не порвал. Впрочем, дело автора распоряжаться своим изобретением.

Он посмотрел на нее. В лучах заходящего солнца ее волосы золотились.

— Я возьму чертежи с собой, — сказал Алексей и ушел к себе в кабинет.

Через час он пригласил Татьяну.

— Вы не думали, Татьяна Ивановна, о том, что надо было внимательнее разобраться в этом? — Он показал на чертежи. — Тут есть интересные предложения.

— Вы так считаете? — зарделась Татьяна и посмотрела на Алексея.

— Уверен! Идея остроумная, но ее решение не совсем удачное. Вот посмотрите… — И он начал объяснять…

Жанна подошла, к Алексею. Руки не подала, уставилась на него своими глазами-маслинами.

— Читали? — спросила она. — Статья Ручинского в областной газете.

— Читал.

— Правда, здорово, Алексей Иванович?! "Из записной книжки токаря".

— У кого что наболело, тот о том и пишет.

— Там он и о резце с механическим креплением вспоминает. Неужели один резец может обточить сто осей?

— Ручинский — серьезный человек.

— Вы о статье Ручинского говорите? — рядом оказалась Ирина. — Все об этом говорят. — Взглянула на часики. — Через семь минут расширенное бюро. Вы, Алексей Иванович, тоже к нам придете?

"Тоже придете", — как-то неприятно стало Алексею от этого, будто он посторонний, а не заместитель начальника цеха.

Но тут же вспомнил, что бюро комсомольское.

А Ирины и след простыл.

— Мой дядя на тракторном заводе в Харькове работает. Может, у них есть такие резцы? — продолжала Жанна.

— А кем он там работает?

— В отделе снабжения.

— А ты напиши, а лучше бы съездила…

Когда Алексей с Жанной зашли в красный уголок, там уже были Олег, многие коммунисты, члены комсомольского бюро.

Татьяна сидела у стола. Она даже привстала, когда Алексей появился у порога. А какими глазами посмотрела на него! Он мог поклясться, что глаза у нее были не голубые, а зеленые. Вот тебе и нежная Татьяна!

— Сейчас подойдет начальник цеха, и мы начнем, — сказал Олег. — Он обещал прийти.

А люди все шли и шли. В красном уголке сделалось тесно. На дворе февраль, а на столе живые цветы. Постарались Олег с Ириной.

Алексей заметил под рукой Олега исписанный многочисленными цифрами лист бумаги. "А он зря времени не терял, — отметил. — Готовился к бюро".

Ирина тоже мельком взглянула на записки и села рядом. Олег сложил листок вдвое и что-то сказал ей, и она понимающе закивала головой.

Вошел Стрижов и стал пробираться к столу. Раньше он бывал только на партийных собраниях, а сегодня сюда пожаловал. Значит, понял, откуда ветер дует, как-никак, а он курирует этот цех.

— Ну что, комсомолия? — сказал он. — Снова в бой!.. А где же Вербин?

— Обещал прийти. Задерживается.

Волков, председатель цехкома, поднялся и двинулся к двери. Многие поняли: пошел за начальником цеха.