Константин Скворцов - Рабочее созвездие

Но один танк, выйдя из цеха сборки, остановился на заводской площади. На башне белым — «ВЛАДИМИР МАЯКОВСКИЙ». На него поднимается высокий русоволосый человек. Он читает стихи Маяковского. Ему не надо представляться людям, его голос знают повсюду: стихи читает Владимир Яхонтов, на деньги которого, полученные за концерты, построен этот танк.

Но вот рядом с Яхонтовым возникает смуглый молодой человек в форме офицера-танкиста. Он тоже читает стихи, свои стихи о Маяковском. Это заводчанин, поэт Михаил Львов.

Поэт всматривается в лица стоящих вокруг танкоградцев. Много женщин, подростков, пожилых людей. Мужчин, которым одним надлежало быть здесь, на тяжелой работе, не так уж и много. Он видит лица суровые, усталые, «тараненные времени ветрами».

Вот Павел Гончаров, сборщик ведущих колес танка. В окружности колеса 28 отверстий, в каждое нужно вставить и затянуть болт. Да так, чтобы в самом что ни на есть аккурате: не дотянешь — колесо в бою слетит, перетянешь — лопнет. Впрочем, перетяжки можно и не бояться, дотянуть бы. Павел еще и паспорта не получил, торцовый ключ в полтора метра длиною явно тяжел для парнишки. Но и это не все. Еще нужно запрессовать подшипник, тоже вручную, полупудовой кувалдой. Раз стукнешь — в глазах темно. А сотни раз? Колесо не игрушка, весит два с половиной центнера. Подъемников нет, кати вручную. Сначала Павел собирал по шесть колес в смену, потом по двенадцать. Нужно: война.

Вот Петр Хвастунов, электрик. Когда на конвейер ставили самую могучую машину Танкограда танк «ИС», случилась беда. Вышла из строя термическая печь. На ее охлаждение требовались сутки. Значит, срыв задания. Значит, на фронте отцы и братья не получат несколько машин. Так быть не должно, не может быть так. И вот, «чтоб время для борьбы сберечь, они, водой облив свои рубашки, вошли, как в бой, в термическую печь».

Они — это сам Хвастунов и его друзья. Пашко и Мартемьянов. Это взято из заводской листовки военных лет. Ежедневно, а порой и ежечасно выходили такие листовки, ибо подвигов было ежедневно сотни.

А вот «маленькая Аня», как звали на заводе Анну Пашнину, инициатора движения комсомольских фронтовых бригад танкоградцев. Отец и брат ее, тоже заводчане, ушли на фронт. Аня, оставив школу, заменила их в цехе, встала к фрезерному станку брата и давала по две нормы выработки. Но это было вначале, когда вместо 320 деталей по норме, рассчитанной на взрослого мужчину, да еще по требованиям военного времени, давала Аня по 700 деталей. Но фронт требовал еще и еще, и Аня удвоила эту выработку. Не отставали от нее Зина Лунина, Аня Полуфунтикова, Катя Парфентьева. «Маленькая Аня» была награждена орденом Ленина…

Эти лица видел поэт с танка, уходящего на фронт. Эти лица любил он так, как любят близких при последнем, быть может, свидании. Эти лица станут родными ему уже навсегда. И не в тот ли миг в душе его родились стихи, которые лягут на бумагу лишь через годы?!

Сначала тяжелые танки «КВ» собирали в небольшом пристрое. Зима первого года войны выдалась морозной, руки сборщиков грозных машин коченели от холода, стылый металл норовил содрать кожу с пальцев. А те становились такими неуклюжими, что никак не могли загнать болт в резьбу нужного отверстия. Выручали раскаленные бочки с коксом. Подержит сборщик ладони над огнем — и снова к рабочему месту: напряженные нормы и обязательства не считались с морозом. Но когда построили сборочные цехи, стало полегче.

В любое время суток в цехе можно было видеть главного конструктора тяжелых танков Ж. Я. Котина. Он интересовался буквально всем, старался выяснить, что мешает работе. И каждое замечание сборщиков, особенно их рацпредложения, принимал с благодарностью, чтобы в кратчайший срок внедрить их в производство.

Когда с фронта приезжали за очередной партией тяжелого вооружения, танкостроители, окружив бойцов, забрасывали их вопросами.

— Как на фронте? Не подводят наши «КВ»? Нет ли пожеланий, замечаний? Что можно улучшить в танке еще?

Не только в цехах Танкограда вели тяжелый бой с врагом танкостроители. Тысячи их ушли на фронт, на передовую.

Могучую технику дал Танкоград защитникам родины. В письме к танкоградцам Илья Эренбург писал:

«Много раз на фронте я слышал, как наши танкисты гордятся отечественными танками, лучшими в мире. Еще больше танков — и мы проутюжим землю. Еще больше танков — и мы освободим Россию…»