Мамед Ордубади - Подпольный Баку

— Не верю, чтобы этих скотов когда-нибудь выдрессировали!

Сергей Васильевич, видя смущение дочери, сказал:

— Успокойся, Женя. Неужели все это в диковинку тебе? Разве ты не привыкла?… Допустим, моя одежда в заплатах и не ахти какая чистая, но лучше ходить в грязной одежде, чем с грязной душой. Грязная душа тоже сразу заметна! — Он бросил выразительный взгляд на господина в чесучовом костюме.

Оскорбленный этой колкостью, чиновник вскочил со своего места и замахнулся на старика, но Аскер поймал в воздухе его руку.

— Сядь на свое место, цепной пес! Уже десять минут твой зловонный рот извергает оскорбительную брань, а этот старик даже пальцем тебя не трогает. Как же ты смеешь поднимать на него руку! Честное слово, сейчас я так дам тебе, что ты зубы выплюнешь!

Чиновник в чесучовом костюме завопил во всю силу своих легких:

— Городовой!…

Однако этот призыв не дал результата, так как конка уже остановилась перед Сабунчинским вокзалом. Воспользовавшись суматохой, Сергей Васильевич, Женя и их друзья благополучно выбрались из вагона. Они поднимались по ступенькам вокзала, а сзади все еще раздавались истерические возгласы:

— Скоты!… Голодранцы!… Азиаты!… Тунеядцы!… Ублюдки!… Чумазая шантрапа!…

Как повелось, поезд, ходивший по Сабунчинско-Сураханской железнодорожной ветке, опаздывал. А это значит — надо было запастись терпением. Порой бакинцам приходилось ждать «Сабунчинку» часами.

На Сабунчинском вокзале всегда было много жандармов, которые задерживали и обыскивали подозрительных людей.

Павел немного волновался. Как-никак в кармане его пиджака лежали запрещенные брошюрки.

Сергей Васильевич достал кисет с махоркой, свернул козью ножку и закурил.

— Сейчас на свете, по мнению господ-хозяев и их прихлебателей, нет людей презреннее, чем мы, рабочие, — сказал он тихо. — Если бы тому типу, который взъелся на меня в конке, встретилась на улице паршивая собачонка, какой-нибудь облезлый щенок, — уверен, ему стало бы жаль его. Но разве он испытывал жалость ко мне, старому, бедному человеку?! Я обращаю ваше внимание, ребята, на этот случай. Помните его всегда. Есть вещи, которые полезно держать в памяти. От этого ваши сердца будут злыми и крепкими, воля — несгибаемой. Такие обиды прощать нельзя. Чувство обиды всегда пригодится вам в драке с царскими псами.

Молодые рабочие внимательно слушали старика.

— Да, такие-то дела, ребятишки, — продолжал он. — Нашему брату непросто избавиться от клички — презренный! Надо драться, драться не на жизнь, а на смерть. Жаль, я уже стар, а злая сила, с которой нам предстоит сражаться, — велика. Нашим врагам помогает то, что мы, рабочие, темны, неграмотны, разобщены, неорганизованны. Способствовать пробуждению рабочего сознания, сплачивать рабочих — значит оттачивать оружие, которое дает нам возможность бороться против наших смертельных врагов.

— Верно, старик, верно, — тихо, почти шепотом сказал Павел. — Но об этих делах надо говорить не так громко, и не здесь. Вот доберемся до вас потолкуем обо всем.

Наконец подошел поезд. Приехавшие не успели выйти из вагонов, как нетерпеливая толпа начала посадку. Люди лезли в вагоны даже через окна.

Павел и Аскер, протиснувшись в вагон одними из первых, заняли места для всех.

Поезд тронулся.

Женя опять приуныла, сидела молча, не поднимая глаз. Было видно: она все еще не может пережить своей неудачи.

Сергей Васильевич обнял ее за плечи, привлек к себе.

— Моя Женя — человек трудовой и разумный. Она — наш единомышленник, и это радует меня. Любит читать, хорошо разбирается в политических вопросах. Для меня большое счастье, что моя дочь думает так же, как и я.

Пассажиры вагона вели любопытные разговоры:

— Сам русский царь является должником бакинского богача Гаджи Зейналабдина Тагиева!

— Ив этом нет ничего удивительного, ведь Тагиев наполовину царь.

— Гаджи Гаджиага богаче Гаджи Тагиева.

— Глупости! Гаджи Тагиев самый богатый человек на свете.

— Он не смог бы сколотить такого богатства, если бы жил как все люди. Скаредный человек!

— Что ты смыслишь в этих делах, осел?! Сам Насреддин-шах прислал нашему Гаджи письмо.

— Верно! Рассказать, как Гаджи разбогател? Во сне к нему явился святой Али и подарил золотой. Гаджи вскочил спросонок, чувствует, в руке что-то есть. Он быстро зажег лампу и увидел на своей ладони золотую монету, подарок святого Али. На одной стороне монеты было выбито: «Во имя аллаха!», на другой стороне: «Да исполнится воля всевышнего!»