Илья Маркин - Впереди — Днепр!

«Да что же это, что стряслось? — терзалась в мучительных догадках Анна. — Как неживой сидит. А где же Верочка, что с ней?»

Анна хотела сразу же свернуть в переулок и побежать к Полозовым, но окаменело сидевший Лужко вдруг торопливо схватил костыли, грузно поднялся и, громко скрипя снегом, поковылял через дорогу. Анна с жалостью и тревогой смотрела на его сгорбленную спину, единственную ногу и горестно скрипевшие костыли.

Привалясь к спинке санок, Листратов подставил лицо свежему ветру и с наслаждением смотрел на потемневшие поля. Хоть по ночам и держались еще довольно крепкие морозы, но зима уже явно сдавалась, и это бодрило Листратова. Он любил и зиму, но весна всегда была для него самым счастливым временем. Раньше, в далеком детстве, она прельщала его буйным разливом ручьев, гомоном грачей на деревьях, волнующим расцветом молодой зелени и благодатной возможностью вырваться из душной избы босиком, в одной рубашонке, не боясь простудиться и заболеть, от чего так настойчиво опекала его мать в нудные зимние месяцы. Позже, в годы юности, весна была началом восхитительных гулянок в саду, тайных и сладостных встреч под защитой разросшихся кустов и первым ощущением собственного значения в жизни, когда вместе с отцом, а часто и один выезжал он в поле и прокладывал первую борозду на черной, курящейся испарениями земле. В годы зрелости, вот уже почти два десятка лет, весна неизменно приносила ему множество забот. Семена для колхозов, тягло, инвентарь, удобрения, пахари, трактористы, пастбища, выгоны, мосты, дороги, детские ясли, столовые, стационарные и передвижные библиотеки, газеты, радио, сводки, отчеты, доклады, проверки, смотры — все это и многое другое с началом весны, словно до предела сжавшись за зиму, с огромной силой развертывалось и неудержимым потоком захлестывало его, председателя райисполкома. Не зная покоя ни днем ни ночью, без устали носился он по району, проводил заседания и совещания, заслушивал, требовал, ругался, сам отчитывался, терпеливо переносил упреки и выговора, за несколько первых весенних дней неузнаваемо худел, но всегда чувствовал огромный душевный подъем, забывал о сне и отдыхе, о том, что за целый день не удавалось даже перекусить, что у сапог отлетали подметки, а на пиджаке не хватает целых трех пуговиц.

Эта вторая военная весна начиналась особенно трудно. Как и в прошлую весну, колхозы задыхались от недостатка рабочих рук, тягла, инвентаря и особенно семян. Дождливое лето почти наполовину убавило урожай, и осенью колхозы с трудом справились с хлебозаготовками. Нисколько не прибавилось в колхозах и тягла. На осенние мясопоставки пришлось району сдать более двухсот голов крупного рогатого скота, и теперь многие колхозы даже на коровах не могли пахать. Недавно появилась было надежда увеличить машинный парк МТС. Вернувшийся с фронта бывший заместитель Листратов вдохновенно рассказывал, что все овраги, балки и поля между Волгой и Доном сплошь завалены немецкой техникой, что там, под грудами снега, брошены фашистами совсем новенькие тягачи, тракторы, автомобили и что советские войска эту технику одни освоить не в силах, да там и войск почти не осталось; они все ринулись в наступление на запад. Мысль использовать на полях района трофейную технику так захватила Листратова, что он, не дожидаясь разрешения облисполкома, со всего района собрал всех, кто хоть что-то понимал в технике и отправил за машинами. Первые вести от искателей техники вселили в Листратова надежды. Директор МТС восторженно сообщал, что машин в донских и приволжских степях видимо-невидимо, что он уже подобрал больше сотни тракторов и тягачей и шестьдесят совсем новеньких автомобилей. А скоро через снега пробилась и первая колонна трофейных машин. Весь районный город высыпал встречать невиданное шествие. Своим ходом, на прицепах, в кузовах навалом и волоком двигались немецкие, американские, бельгийские, французские, английские тягачи и тракторы. Словно всемирная выставка создавалась во дворе МТС. Районные руководители не знали, что делать от радости. Но в этот же день восторг угас. Машины оказались самых различных марок, особенностей устройства которых районные механизаторы не знали. К тому же исправны были всего несколько машин, остальные требовали серьезного ремонта. Ни специалистов, ни запчастей для ремонта не было. А через день выявилась и новая беда. Подсчитав все, что было в районе, Листратов убедился, что даже, если третью часть машин пустить в ход, то на них все равно работать некому — нет трактористов и водителей тягачей. Решили срочно организовать курсы. И тут последствия двух лет войны сказались во всей своей разрушительной силе. Молодых мужчин и взрослых парней в селах почти не было. Курсы пришлось укомплектовать женщинами, девушками и подростками. А на таких механизаторов надежды были слишком призрачны. И опять пришлось Листратову неделями колесить по району, проверяя и уточняя, сколько тягла могут выставить колхозы, уговаривая колхозников пустить своих коров на колхозные пашни.