Исаак Бабель - Том 4. Письма, А. Н. Пирожкова. Семь лет с Бабелем

Мне и здесь передавали о том, что московские сплетники болтают о моем «французском подданстве». Тут и отвечать нечего. Сплетникам этим и скучным людям и не снилось, с какой любовью я думаю о России, тянусь к ней и работаю для нее.

Как поживают Лившицы? Они мне почему-то не ответили на мое письмо. Не забудь о моей просьбе — сфотографировать Мишу, если к этому представится возможность.

Скоро Новый год. Будем пытаться жить спокойно и мужественно. Всей силой моего сердца я желаю тебе «со чадами» счастья.

И.

П. 26/XII-27

10 января 1928 г.,

Париж

Милая Тамара. Выплатила ли ты деньги по поручению Аша? Это очень важно, и, главное, важна в этом деле аккуратность. Если это первое поручение, первый блин, выйдет комом, тогда я не смогу проделывать такого рода операции. Если ты получишь деньги из Модпика, то выплати еще 60 рублей Ассе Полонскому, Тверской бульв., 9, кв. 15. Эти 60 рублей тоже мною получены. Я здесь прилагаю все усилия для того, чтобы освободить тебя от этого тяжкого и гнусного труда — посылки денег за границу. С нетерпением жду от тебя сообщения по поводу всех этих несчастных дел. В каком положении счет с Модпиком? Есть ли надежда, что «комсомольский» фильм увидит экран? Выучилась ли ты как следует монтажу? Мне кажется, что это превосходная, увлекательная работа. Заклинаю тебя, не бросай ее, не бросай дела на полдороге, не уходи с фабрики, п. ч. последствия этого шага будут для тебя неисчислимо гибельны. Я это чувствую. В нынешней моей жизни меня согревает то, что ты пишешь мне дружеские письма. Это легкое дело — желать другому добра, я верю всем сердцем, что еще пригожусь тебе в жизни и помогу. Всеволод, конечно, трудный человек. Ты знаешь мое отношение к нему. Оно ни в чем не изменилось. Мы с тобой очень худо жили, нам бы надо отдохнуть. Меня терзает мысль о том, что отдыха тебе не будет. Ты выбираешь пламенных, мучительных людей. Я пишу тебе об этом, решаюсь давать советы — легчайшее из человеческих даров, п. ч., мне кажется, твои письма дают мне на это право. Тебе нельзя сбиваться с самостоятельного твоего пути, до последней степени нельзя. Полагаясь только на себя — худо ли, хорошо ли, — прожить можно. Так я думаю.

Со всех сторон мне сообщают, что 2 МХАТ разваливается, что никакой постановки там не будет, что никаких денег мы не увидим. Не худо бы тебе побывать на репетициях; если только они происходят. Если хочешь, я напишу в этом смысле письмо Берсеневу или Чехову?..

Очень хорошо, что мальчик здоров и гуляет. Сделай милость, сфотографируй его. Ты, небось, совсем нищенствуешь. Право, я заработаю денег, ждать осталось не особо долго. Говорят, у вас суровая, снежная зима? Я скучаю об зиме, по родине... Мальчик — хорошо ли он ходит? Изменилось ли его лицо? Ну, до свиданья.

И. Б.

П.10/1-28

10 января 1928 г.,

Париж

Дорогой мой Zozulia! Я очень рад тому, что живописное Ваше «безумие» продолжается. После Вашего отъезда я подумал, что скептицизм мой был очень мелкотравчатый и что Ваша «мания» — превосходная мания, полная жизни и огня. Мне бы такую... И теперь я почему-то верю в нее всем сердцем. Не бросайте, теперь уж и я чувствую, что бросать не надо... Теперь о моей растреклятой работе. По моим планам — я до весны пошлю в «Прожектор» рассказ, относительно книжки поговорим летом в Москве; я думаю, раньше лета мне не удастся всем негодующим моим кредиторам заткнуть хайла. Вы-то, надеюсь, не подозреваете меня, подобно растерзанным редакционным романтикам, в дьявольской хитрости: вот, мол, пишет, строчит, не печатает, ждет своего часа... Никакого часа я не жду, очень долго мне не писалось, сделаться профессионалом, к великому моему неудобству, мне никак не удается; как только допишу — сейчас же пошлю печатать, как и все прочие люди... О сплетнях, сообщаемых Вами, пишут мне со всех концов. Сижу я здесь потому, что лечу временем семейные мои неурядицы, а во-вторых, не хочется приезжать в Москву с пустыми руками. Причины эти просты, как проста истина, вы-то знаете...

Собирается ли сюда Сима с девочкой? Как поживает Ваш фотографический аппарат? Много ли работаете? (Помните о душе!!) Неуклонно трудитесь над тем, чтобы выслать Лебедевой деньги. Как известно, они здесь пригодятся. Я написал Воронскому, но не получил от него ответа. Что с ним? Редактирует ли он хотя бы «Прожектор»? Цифры «Огонька» действительно астрономичны. В Англии Вы были бы лордом Нортклифом (?). Ну, до свидания. Привет вашим — и особо — Кольцовым. Евгения Борисовна — поклонница и обожательница Ваша — кланяется от всего сердца.