Михаил Белиловский: Давидка

Михаил Белиловский

Давидка

(рассказ в слезах)

Нет тебя больше, Давидка. Я, кажется, никогда раньше так тебя не называл, - стройненького, худощавого, подвижного 60-ти летнего друга моего. Не называл? Разве?

Что это я, - не называл тебя так? Именно так тебя и называл. Но теперь, это слово звучит по другому. В этом звуке теперь не только ты, но все, что тебя раньше окружало, и было тобой окрашено, освещено, озвучено.

И вот, это "все" осталось и осиротело...

Ты часто думал о том, как было там и как оно теперь здесь. Стоило, не стоило.

Что было там? Там была трагическая смерть твоей жены, которую ты в свое время принял с двумя ее маленькими девочками, воспитывал их, как родных ... А потом, когда выросли, их выезд из страны. Младшая на землю обетованную, старшая в Америку... Ничего не оставалось делать... В Киеве оставил трех комнатную квартиру в центре и женщину, с которой собирался разделить вторую часть своей жизни здесь. Она не решилась покинуть родину.

И оказался здесь один. Правда, дочь, внучка, сваты, но... один в своих стенах.

Да, дорогой, там ты по работе мог быть уверен в завтрашнем дне и только. И то, не очень. А вот под кожей, где гены наши, где оседает наша история, всегда гулял мороз от страха при мысли о том, что могло быть через месяц, год с нашими детьми и внуками. Она, эта история, черт дери, повторяется и нередко...

Приехал сюда и приехал. На первых порах, - кругом дружелюбие, внимание, квартира, учеба, нормальное питание, вроде все, что нужно. И разве ты, дружище, мог, чтобы только тебе было хорошо. И сразу заговорил... Племянник у меня в Москве. Парень - голова. С 12-ти лет знал уже на зубок все о сердце, желудке, почке человека. Врожденный профессор. Там он безусловно погибнет. И пошли туда твои письма, справки, афидевиты - Афидевит документ, удостоверяющий возможность родственника материально поддержать эмигранта.. Но не решались они никак. А ты давил и давил.

И как же ты был обескуражен и вместе с тем горд услышать от младшей дочери:

" Отец, мы не хотим в Америку, мы останемся в Израиле".

Время шло. И тебе надо было работать. А кем, где, без знания языка. И так, чтобы не было даже мысли у дочерей о том, что сам нуждаешься в помощи. А как раз наоборот, как привык там, помогать им.

Выделенная "жуйкой22 - Обиходное название Еврейского общества помощи эмигрантам ХИАС. помощь и припасенные деньги кончались. Нашлось место уборщика на частной почте. Но почта далеко. Двумя автобусами с длительным ожиданием на пересадочной станции. Работа за пять долларов в час и семь дней оплачиваемого отпуска, начиная со второго года работы. Порой убирать при 36-ти градусной жаре на улице. Прикинул: стоимость проезда, питание, квартира, телефонные разговоры, одежда, в общем, туда - сюда и обратно... А подарки родственникам, близким друзьям и товарищам... Эта последняя статья расхода далеко не пустяковая здесь. Каждый из них постоянно справляет: день рождения, годовщину свадьбы, приглашают к себе на государственные, религиозные праздники... Ну, как? Да с пустыми руками!?

Я смотрел на тебя с молчаливым восторгом. Какая обстоятельность, расчетливость, скрупулезность, каждая копейка на счету. Ну да, конечно, это в крови. Там работал сметчиком в строительном деле. Казалось, подумаешь, не бог весть что. О нет, таки, - нечто! Никто с дипломом там не мог вершить то, что ты, который его не имел, но проворачивал все, что только можно и то, что даже было невозможно, по всей громадной стране на уровне министерств и ведомств.

А здесь. Возможно ли мечтать об этом. Хотя всего то шестьдесят и мужик стройный, подтянутый, сухопарый, быстрый, энергичный. Знает и учитывает, словно компьютер, повседневную жизнь до мельчайших подробностей. Даже здесь, где опыт то всего пяти-шести годичный. Но уже успел накопить.

Итак, нужно жить и достойно. А средств необходимых нет и не предвидится. Вот тут то ты сразу почувствовал, что повис над пропастью. И внимание немедленно переключается на все, что только можно. Потрясающая жизненная цепкость. Купоны из газет, где и что и в каком магазине на сегодня дешевле. А не сыграть ли в пирамиду. Испытать, черт возьми, счастье! Может махнуть в соседний штат. Узнал, - там пенсию начинают давать с шестидесяти двух. Но как можно? Дочь старшая здесь, а он будет там?! А ведь у них большой дом, участок. Часто приходиться помогать. Что - то сломалось, постричь траву, чтобы дочь зря не тратилась. Присмотреть за внучкой. Муж устроен хорошо, но работает по двенадцать часов в сутки. Устает за день. Нужно дом выплачивать. И потом, как себя лишить последнего удовольствия в свободные минуты побывать у них в гостях, где тебя принимают как родного. И даже больше. Если днем, в выходной день, то с зятем выйти к озеру, которое примыкает к участку, и рыбачить часок другой, а потом вместе пообедать и потратить время за приятными разговорами о сегодняшнем и завтрашнем.