Эмиль Брагинский - Почти смешная история

Какой-то мужчина, он направлялся в буфет, заметил Илларию и озабоченно спросил:

- Вам плохо?

- Нет, мне непонятно...

- Что? - переспросил мужчина.

- Может ли такое со мной случиться и тем более за один день?

Мужчина шарахнулся от Илларии и исчез в буфете.

Иллария оторвалась от стены и двинулась по коридору. Она закрыла глаза и шла, слегка пошатываясь. Мысли у нее заплетались, ноги тоже. Она медленно шла и шла по длинному коридору, как вдруг натолкнулась на кого-то. И этот "кто-то" была ее родная сестра Таисия Павловна.

- Ты что, рехнулась? Ты зачем ходишь с закрытыми глазами?

- Чтобы отключиться от внешних раздражителей, - искренне объяснила Иллария, - и разобраться в своих чувствах и ощущениях.

- Разбираться некогда. Я нашла гениальный мотив. Может быть, он вырастет в картину. Пошли, посмотришь.

- Пошли!

- Только не вздумай закрывать глаза, споткнешься и упадешь!

- Хорошо. Я буду думать с открытыми глазами, - пообещала Иллария.

Вскоре они уже шли по улице. Иллария несла белый парусиновый зонт, а Таисия Павловна - этюдник.

- Я просто счастлива. Приехать и сразу напасть на мотив!

Они взобрались на холм, и отсюда на самом деле открывался такой захватывающий вид, что Иллария на какое-то время забыла про все свои личные заботы.

- Ну? - торжествующе спросила сестра, и Иллария ответила:

- Колоссально! Просто неслыханная красота!

Вскоре на том самом месте, где художница прежде воткнула в землю палку, стоял треногий этюдник. На нем держателями была укреплена картонка, и на этой картонке быстрый уголь Таисии успел начертить изгиб реки, и контуры пристани, и чередование домишек на крутом берегу. Таисия отставила уголь и тоненькой кисточкой маленькими звонкими мазками взяла тон неба и тон земли на другом берегу реки...

Таисия Павловна работала стоя, а Иллария задумчиво сидела неподалеку на складном стульчике.

- Иля! - вдруг спохватилась Таисия. - Мы забыли дать телеграмму!

Иллария покорно встала, намереваясь идти на почту, но сестра задержала ее:

- Слушай, в отношении этого, как его, Виктора Михайловича... Я вчера устала, была с дороги, ну, конечно, он симпатичный, столько для нас сделал...

- Нет! - горячо возразила Иллария. Он малопривлекательный и вообще мрачный тип! - и ушла на почту.

Иллария отыскала почту, поднялась ступенькам, толкнула дверь, на которой висело объявление: "Осторожно, окрашено", бочком протиснулась внутрь, подошла окошку, чтобы взять телеграфный бланк, внезапно возле окошка увидела Мешкова и от этой внезапности, оттого, что опять он здесь, на ее пути, застыла на месте, как истукан.

Мешков почувствовал на себе взгляд, обернулся и обнаружил Илларию.

- Вы как здесь очутились?

Иллария молчала.

- Телеграмму мужу, чтобы не волновался? - продолжал Мешков.

Иллария по-прежнему не произносила ни звука.

- Вы что, воды в рот набрали? - улыбнулся Мешков.

Иллария молчала и не двигалась.

- Эй, - забеспокоился Мешков. - Что вами? Очнитесь!

Он осторожно взял Илларию за плечи встряхнул.

Иллария даже не почувствовала, что её трясут.

- Пошли-ка на свежий воздух, ну-ка! - Мешков обнял Илларию и потащил к выходу. Иллария обмякла, и ее ноги волочились по полу.

- Дверь крашеная, черт бы ее побрал! - Мешков отворил дверь, придержал ее ногой, подтолкнул Илларию. Она вылетела на улицу, скатилась по ступенькам и, наверно, упала бы, если бы не оперлась спиной о телеграфный столб. И этот толчок привел её в чувство.

- Извините, - вдруг заговорила Иллария, когда Мешков снова приблизился к ней, - на меня напал молчун!

- Кто напал?

- Я суеверная, я почему-то про вас подумала, и вдруг вы как с неба упали. Вот я и оцепенела!

- Нервы! - сказал Мешков. - Надо взять себя в руки!

- Сама взять себя в руки я не могу, а меня взять в руки некому...

В это время появился Лазаренко, злой, как черт.

- Ты тут ля-ля-ля... - закричал он на Мешкова, - а я должен сдыхать в раскаленной машине. Главный инженер уже весь расплавился, а шофер матерится...

- Прости, я совсем забыл... - ахнул Меш-ков и заторопился к автомобилю.

Лазаренко за ним.

Иллария вернулась на почту и здесь, на прилавке, возле окошка, увидела бланк с телеграммой Мешкова, которую он в суматохе позабыл отправить. И невольно прочла текст и фамилию адресата: "Москва Планетная... Мешковой".

Иллария поколебалась, потом спросила:

- Тут гражданин жене написал, а отправить позабыл.

- Может быть, передумал? - спросила телеграфистка.