Ксения Шевцова - На юге Москвы

– А из чего оно? – спросила Лида, любопытно глядя в миску.

– Из конины. Можете попробовать, оно, наверное, еще даже не испортилось.

Девушки понюхали содержимое миски и взяли по одному кружочку. Ира предложила попробовать и мне, но я отказалась. Печенье походило на деревянную, слегка тянущуюся колбасу.

Заиграла тяжелая музыка, и Саша, достав из кармана смартфон, ответил на звонок.

– Да… да, все нормально, вот уже собираемся. Да, котов покормил, – он прислонил смартфон к груди и шепнул Мурашову:

– Сань, котов покорми.

– Что? В смысле? – продолжил он разговаривать. Взгляд его падал на стол, он вычистил пепельницы; лицо его сделалось то ли удивленным, то ли расстроенным. – Я не знаю, мам, мы решать сейчас будем, – он посмотрел на Иру.

– Что случилось? – спросила девушка, но вопрос остался без ответа.

– Да, хорошо мам. Давай, пока.

Саша небрежно положил гаджет, тяжело вздохнул и, все также бессмысленно смотря в стол, сказал:

– На дачу приехал дядя Витя.

– У-У-У!!! – Мурашов встал со стула и принялся ходить кругами так, как позволяла это делать маленькая кухонька. – Нет-нет, он не будет с нами пить, пожалуйста, скажите мне, что он не будет с нами пить! Я не хочу слышать о том, как он управляет погодой и бла-бла-бла.

– А кто это такой? – спросила Лида, вытянув свою длинную шею и продолжая гладить молчаливого кота.

– Лучше тебе не знать, – бросил Мурашов.

– Дядя Витя – маг-погодник, – пояснила Ира. – Он утверждает, что умеет управлять дождями, ветрами и всем подобным. Он находится в контрах с собаками, потому что, как он говорит, собаки не любят магов-погодников.

– А еще он никогда ничего не ест и не пьет. Питается исключительно «Беломорканалом» и «Балтикой».

– Однажды, когда я была дома у Саши и помогала ему с ремонтом, пришел дядя Витя и начал показывать мне какую-то книгу. На обложке было написано что-то типа «Семья по знакам зодиака», старая такая книженция, потрепанная. Обложка еще у нее ярко-голубая была с какими-то вырвиглазными рисунками, какие обычно бывают на всяких трэшовых русских детективах или сентиментальных романах начала двухтысячных. Витя попытался мне ее втюхать, а потом сказал: «Только ты потом верни! А то знаю я вас!».

– Короче говоря, – подытожил Мурашов, – если мы поедем туда, то этот шизофреник может увязаться за нами и пить наше любимое «особое поручение»!

– Не позволим!

– Вообще мы можем остаться и здесь, в квартире.

– А тебе, Саша, разрешали здесь устраивать что-то?

– Нет. Но мы можем никому ничего не говорить. Да и вероятно, что после нас квартира останется целой, мы же не планируем распивать крепкий алкоголь, верно?

– А шашлыки мы где жарить будем?

– Ну, теоретически можно в лесочке или в Битце.

– В Битце точно не вариант, там менты ходят.

– А мангал у нас есть?

– Нет, но можно какой-нибудь в «Пятерочке» на один раз прикупить.

– Так-то мангал есть на даче.

– Поедем на дачу, возьмем мангал, – рассмеялась Ира.

– Ага, и вернемся!

– А спать как мы будем?

– Ну, ты с Ирой в большой комнате, девочки в маленькой.

– А ты где?

Мурашов задумался.

– Нет, ребят, это совсем не вариант, – сказала Ира, допивая чай.

– Ну а что нам тогда делать? Слушать психоистории Вити что ли?

– Нет, я точно не собираюсь пить с Витей. Я его не перевариваю.

– Он еще и к девочкам по-любому приставать начнет. Нет, остаемся, – отмахнулся Саша.

Помолчали. Саша вновь закурил, а Мурашов опустошил свой огромный стакан и сидел, медленно гладя струны старой гитары. Пользуясь случаем, я достала фотоаппарат и запечатлела эту картину. Картину внешнего спокойствия, но внутренней борьбы. Борьбы за верное решение.

– Ну, так ребят, что мы решили? – спросил Саша, докурив.

– Поехали на дачу, чего уж, – сказала Лида.

Мы с Ирой поддержали эту идею.

– А Витя? – тихо спросил Мурашов.

– Да хуй с ним, с Витей.

– Но он же наше пиво захочет выпить!

– Мы скажем, что у нас нет пива, что это лимонад, – хохотала Ира.

Разговор плавно перешел на музыкальную тему. Говорили о старых песнях, об Элвисе Пресли, о Битлах. Лида признавалась в своей любви к Квин, а Мурашов в том, что больше не слушает Билтз. Затем заговорили о еде. Обсудили жареный лук на мангале. Молчали, вслушиваясь в мужской баритон, ровно наложенный на томную игру струнных инструментов.

– Значит, что сейчас ехать на Теплый стан, – прервал молчание Мурашов. – Тридцать восемь рублей по карте МастерКард. Оттуда ехать на дачу, еще тридцать восемь рублей по карте МастерКард. Ехать на автобусе в субботу, – он выделил слово «суббота», – когда весь автобус заполнен. Стоять полтора часа.