Ксения Рождественская - Мистическая Москва. Ключ от библиотеки Ивана Грозного

© Рождественская Ксения, 2014

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2014

Александр поднял голову от бумаг и с удовольствием потянулся. Работа почти закончена. Скоро придет клиент, и он получит свой первый самостоятельно заработанный гонорар. Конечно, деньги не такие уж большие. Всего пять тысяч рублей, но учитывая, что почти целый месяц он просидел просто так, мечтая, чтобы в его небольшой офис забрел хотя бы один человек, пусть даже случайно, — это уже большой успех.

Александр скрепил толстую пачку бумаг и положил ее на край стола. Судя по часам, ждать осталось недолго. Всего десять минут. Если его клиент, конечно, окажется пунктуальным человеком. Саша нетерпеливо повозился на стуле и с сожалением посмотрел на пустой чайник. Хотелось выпить кофе или на худой конец заварить пакетик чая, но в его распоряжении была только вода, и та из водопровода. Если честно, то он ожидал, что и воду вот-вот перекроют из-за того, что он задолжал плату за офис.

Он вздохнул и перевел взгляд в окно. Но открывшийся пейзаж ничуть не улучшил его настроения. Если бы не ожидание клиента, он бы хлопнул дверью и пошел бродить по Москве, сетуя про себя на несложившуюся жизнь и всеобщую несправедливость. Теорию несправедливости он вывел давно, еще будучи ребенком, когда вдруг понял, что все неприятности, которые случаются вокруг, происходят именно с ним. В садике криворукий сосед опрокидывал на него компот, причем его компот, такой вкусный и сладкий! А когда Саша пытался заполучить взамен напиток соседа, тот возмущался и с боем отвоевывал свою собственность.

В школе ему всегда доставалась роль дежурного, хотя его фамилия — Степанов — находилась в середине списка, а не в начале или конце. Но взгляд учительницы все равно падал на нее, как будто его фамилия непонятно чем привлекала классную даму.

В институте каждая сессия становилась для него очередным испытанием, потому что по какому-то непонятному закону подлости один предмет он обязательно заваливал. Казалось бы, что можно завалить на историческом факультете, где и мозгов-то особых не надо — учи себе да учи? Но Александр, который всегда досконально готовился к каждому экзамену, вдруг начинал плутать в датах, забывать названия и путать имена.

Происходило это ровно два раза в год. Саша пытался найти взаимосвязь между этими событиями — записывал даты, наблюдал за луной, изучал различные календари, но ничего общего не заметил. Так что каждая сессия становилась для него очередным испытанием.

Самым трагичным событием в его жизни стала последняя сессия. Он сдал государственный экзамен и завалил диплом. Причем ни он сам, ни его руководитель совершенно не понимали, как такое могло произойти. Диплом был написан блестяще. Каждую главу Александр помнил от и до — вплоть до страницы, на которой она начинается и заканчивается. Но как только он оказался перед комиссией, все эти знания из головы куда-то улетучились. Саша бормотал какой-то бред и получил от комиссии полный разгром. Причем одна старая дама укоризненно качала головой и удивлялась, как он вообще дополз до выпускных экзаменов.

Спасибо руководителю — он сумел убедить комиссию, что Саша болен, и ему разрешили прийти с другой подгруппой. Собственно, благодаря этому он и получил диплом. Но на этом неприятности не закончились.

Не успел он получить заветные корочки, как тут же потерял их, забыв на сиденье в трамвае. Хорошо, нашлись добрые люди, которые сдали документ в стол находок, и Саша сумел получить их обратно. Затем ему пришлось ходить по учебным заведениям в поисках работы. Какой бы интересной ни была профессия историка, но работодателей, ждущих его с распростертыми объятиями, почему-то не нашлось.

Единственное, что ему оставалось делать, это идти преподавать. Конечно, он ничего не имел против такой работы, но дело упиралось в зарплату. Ему, молодому специалисту без опыта и категории, никто не спешил устанавливать большой оклад. Но другого выхода у Александра не было. Или так — или никак. В итоге, устроившись в один из технических колледжей — в высших учебных заведениях ему дали от ворот поворот, он хлебнул по полной программе.

Сначала выяснилось, что выполнять программу в том объеме, который от него требовали, невероятно сложно. В его голове содержалась масса разной информации, которой он спешил поделиться со студентами, и в итоге не укладывался в стандартную пару.