Инженер-гидролог по образованию, превосходный художник слова, он до самых последних дней не сдавал своей гражданской вахты: не почетной и благостной, а трудовой - воинственной, в кровоподтеках и опасных ранениях.
Именно он, Залыгин, - и тут нет и малого преувеличения! - на протяжении сорока лет держался во главе тех сил, которые не позволили осуществиться трагическим, как проигрыш войны, чудовищным антинародным акциям: сначала безумному повороту на юг вод Оби до полного их исчезновения в песках Приаралья; а затем еще большему преступлению, большей катастрофе приснопамятному повороту северных рек России.
Годы борьбы с заблуждающимися, а более того, с карьеристами и корыстолюбцами отняли у Залыгина много сил и приблизили нынешний горький поминальный день.
Народу более знаком и близок Залыгин-писатель, автор значительных книг. В 1962 году на страницах <����Нового мира> был напечатан его большой роман - <����Тропы Алтая>. Книга внятно сказала о появлении нового художника, о его традиционном для русской прозы, эпическом даровании, но миновало всего-то около двух лет, и в <����тихие воды> литературы вломился новый Залыгин - с повестью <����На Иртыше>, в которой правда о трагедии бесчеловечной коллективизации.
Начался великий, в масштабах творчества одного человека, штурм, труднейший из всех штурмов - речь пошла не о древней истории, не об исследованных и давно описанных событиях, а о современной нам жизни. Появились, завоевывая читателя, значительные романы: <����Соленая падь>, <����Комиссия>, <����После бури> и другие повести и рассказы - полная драматизма и исторической значительности панорама жизни России.
Не могу сказать и о том, с какими небрежением и резкостью отталкивал от себя Сергей Павлович все служебные, <����карьерные> искушения, вплоть до настойчивых попыток поставить его руководителем чудовищно огромного Союза писателей.
Только одно, самое трудное, дело он посчитал себя обязанным принять в натруженные руки и отдал ему более десяти последних лет жизни. Это дело родной <����Новый мир>, первый залыгинский журнал; принять <����Новый мир> в самую, пожалуй, тяжкую пору, когда всем были живо памятны страницы этого журнала времен Твардовского, и как трудно было попытаться поднять его из нового безвременья.
Сергей Залыгин достойно исполнил эту задачу, как и все другое, над чем он дальновидно и умно трудился.
Я любил этого пристального, надежного и нежного сердцем друга.
24.04.2000