Анатолий Злобин - Бонжур, Антуан !

Дорогу мне преградил полицейский в черной шинели. Рядом с ним я разглядел и второго, похоже, повыше чином. Антуан уже дышал за моей спиной.

- Ваши документы! - потребовал младший чин, властно потянувшись ко мне рукой. - Кто вы такой?

- Гражданин Советского Союза, - и вручил ему свой паспорт.

- Это мой гость в Бельгии, советский летчик Виктор Маслов, - быстро проговорил Антуан.

- Почему вы проникли в отель "Палас" по чужим паспортам? - резко спросил второй, они и об этом знали уже.

А я не сводил глаз с Щеголя, выискивая мгновенье для прыжка. Вцепившись руками в портфель, тот стоял у стены, почти в углу: с одной стороны от него - барьер конторки, с другой его прижимала мощная фигура Тиля, отлитая в рост из чугуна. Щеголь тоже неотрывно смотрел на меня: губы нервно подергивались, в глазах таилась усмешка: что? напоролся? сейчас я погляжу, как тебя поволокут в кутузку. И лишь в глубине под этой усмешкой можно было разгадать страх, да еще какой! С этого страха и начиналось его раздвоение: вроде бы это еще и прежний Поль Батист - осанка, свежий костюм, платочек из кармашка, перстни на тонких пальцах. И вместе с тем это уже и не он. Что-то размякшее и темное выползало из него - передо мной стоял уже разоблаченный Поль Делагранж, бывший независимый демократ, экс-президент и все такое.

- Доброе утро, Щеголь, - сказал я с полупоклоном. - Кажется, мы так и не поздоровались нынче. Это не манифик.

- Задержите этих людей, господин инспектор, - ответил он, принимая жалкую позу экс-президента. - У них фальшивые документы, они напали на меня в Вендюне...

- Итак, я хотел бы услышать от вас, - снова спросил инспектор, обращаясь на сей раз к Антуану, - с какой целью вы проникли в "Палас" по чужим документам?

- Пусть этот франт сначала ответит, почему он задавил девочку, господин инспектор! - выкрикнул мужчина в зеленой рубахе, непредусмотренно вламываясь в разработанный сценарий.

- Какую девочку? - удивленно спросил инспектор и повернулся к кричавшему. Первый полицейский, который стоял на моем пути и подозрительно перелистывал паспорт, тоже глянул в ту сторону.

- Задавил ребенка и удрал, перевернутый горшок...

Я мягко пригнулся и поднырнул под руки полицейскому. Еще полпрыжка - и я перед Щеголем. Он притиснулся к стене, уронил портфель и закрыл лицо руками, заслоняясь от удара. Инспектор с предостерегающим жестом кинулся за мной, но это было без пользы. Я уже придавил Щеголя коленом и с треском вывернул наружу его карманы. На каменный пол со звоном просыпалась мелочь, ключи, перочинный нож. Упал и раскрылся от удара плоский голубой футлярчик, длинное ожерелье змеисто выползло на пол. Портфель валялся у ног железного Тиля.

Инспектор схватил меня за руку, но я уже распрямился. Антуан подскочил и застыл рядом, готовый рвануться на помощь.

- Это все, господин инспектор, - сказал я. - Так он поступил когда-то с моим отцом. Теперь мы квиты.

Инспектор с недоумением отпустил меня. Я чиркнул зажигалкой и пустил струю дыма в размякшее лицо Щеголя. Вот когда в его глазах возник ничем не прикрытый страх: лишь он да Антуан могли уяснить значение этой сцены. И понял Щеголь - если я знаю то, о чем никто не ведает, то знаю и все остальное. Он даже нагнуться не смел, чтобы подобрать свои сокровища.

- Что вы имеете к мсье де Ла Гранжу? - спросил инспектор, оглядывая мой китель и медаль, по-моему, он только сейчас разглядел ее.

- К Мишелю Реклю, хотите вы сказать, господин инспектор, - уточнил я. - Это человек не тот, за кого выдает себя.

- Это гнусная клевета, господин инспектор. Они самозванцы... - Щеголь суетно отделился от стены и сделал шаг, предусмотрительно укрывшись за инспектора. Он уже несколько овладел собой, во всяком случае понял, что бить его больше не будут, и надо изворачиваться.

- Паспорт настоящий, - сказал полицейский, захлопывая мой паспорт и передавая его шефу. - Виза действительна по двадцатое августа.

ГЛАВА 27

- Что здесь происходит? - раздался голос от дверей.

В холле столпился разнообазный люд, я не вмиг разглядел, кто там вошел, хотя нетрудно было догадаться по голосу. Мужчина в зеленой рубахе стоял на первом плане, за ним, скрестив на груди руки и посасывая сигару, сурово возвышался Виллем, рядом - притихшая Ирма. Они обернулись на голос. Администратор за конторкой приподнялся, инспектор тоже посмотрел в сторону дверей, не выпуская, однако, и меня из поля зрения. Все присутствующие так или иначе принимали участие в нашей сцене, лишь Храбрый Тиль безучастно "наблюдал" из угла за происходящим.