Лев Толстой - Полное собрание сочинений. Том 7. Произведения 1856–1869 гг. Зараженное семейство

Марья Васильевна.

Ну, ужъ ты разскажешь… Развѣ очень хорошо было? Совсѣмъ не очень хорошо.

Няня.

Да и не хвалю и не корю. Господа были, [19] Зачеркнуто: такой духъ себѣ забрали. Рабовъ имѣли. На томъ выросли съ рабами ужъ безъ этаго нельзя. А то́ удивительно – какъ можно въ 50 лѣтъ свой карахтеръ перемѣнить… Какъ эта самая царская бумага..... ну тамъ, [20] Зачеркнуто: какая тамъ что ли вышла въ прошломъ году что на первой недѣлѣ то вышла…

Марья Васильевна.

Ну да, [21] Зачеркнуто: вольная манифестъ, – какъ ты смѣшна!

Няня ( озлобленно ).

Ну да, та самая, чтобъ дворовыхъ за службу подъ мостъ со двора согнать, какъ вамъ не знать! Ну, да Богъ съ ними! – что, бишь, я говорила. Съ той поры и перемѣна пошла. Пуще всего какъ при Анатоліи Дмитріевичѣ, – послушала я намедни – даже мерзко. Ужъ вы извините меня, матушка, я правду всегда скажу. Въ 50 лѣтъ карахтеръ нельзя перемѣнить. А только важности своей потеряли. Вѣдь только показать себя хочетъ, а карахтеръ все тотъ же. Намедни, кого жъ, – Кирюшку Дѣева, мужика, сталъ при Анатоліи Дмитричѣ ублажать: «вы», говоритъ, – это Кирюшкѣ-то, – «хотите работать, такъ приходите». Послушала я: что такое? Точно прынцу какому нибудь. Плюнула даже.

Тѣ же и Катерина Матвѣевна.

Няня.

Вишь красавица, какъ убралась!

Катерина Матвѣевна (стриженная , въ очкахъ, въ короткомъ платъѣ, съ книжкой журнала подъ мышкой . Не кланяясь садится за столъ , облакачивается , вынимаетъ папироску и начинаетъ читать . Съ особенной учтивостью къ нянњ).

Позвольте васъ попросить чаю, Марья Исаевна.

(Няня подаетъ ей чай въ стаканњ.)

Няня.

Сейчасъ, сударыня, сейчасъ-съ. (Въ сторону.) Ужъ вподлинно всѣхъ удивила. Нѣтъ и того, чтобъ тёткѣ «бонжуръ» сказать. Всё отъ ума большаго.

Марья Васильевна.

А мы съ няней говорили объ Анатоліѣ Дмитріевичѣ. Она говоритъ, онъ за Любочкой ухаживаетъ, а я говорю за тобой, Катенька. Comment croyez vous? Какъ ты думаешь? Она ужъ его женихомъ называетъ.

Катерина Матвѣевна (поднимаетъ глаза съ книги ; строго и жестомъ дополняя слова).

Венеровскій по своему развитію и воззрѣніямъ на жизнь стоитъ до такой степени въ разрѣзъ съ пошлостью нашей жизни, что намъ трудно [22] Зачеркнуто: понять исходную точку его дѣятельности. Я скажу вамъ только, насколько я его знаю, что этотъ господинъ никогда не встанетъ въ ту обстановку, которой жизнь размѣнивается на мелочностъ и въ которой погрязаютъ мелкія натуры. Его требованія отъ жизни иныя. Я вамъ скажу только, что онъ никогда, никогда не позволить себѣ ни ухаживать, ни еще менѣе жениться, какъ вы понимаете это слово. судить о немъ.

Марья Васильевна.

Ты думаешь, онъ не женится!

Катерина Матвѣевна.

Позвольте! Этотъ господинъ женится только въ томъ случаѣ, ежели найдетъ женщину, вполнѣ понявшую свое назначеніе, свободную въ жизни и въ мысли. <���Ежели онъ встрѣтитъ такую женщину, – а ихъ немного, – онъ можетъ быть захочетъ испытать жизнь съ нею, и если въ испытаніи обѣ стороны въ своей равноправности сочтутъ себя удовлетворенными, онъ соединится съ нею, съ этой женщиной или дѣвицей, но никакъ не бракомъ, такъ, какъ вы разумѣете. Все это очень просто и ясно!>

Марья Васильевна.

Non, mais dites. [23] [Однако, скажите] Да ты скажи, въ комъ онъ ищетъ, въ тебѣ или въ Любочкѣ? Вотъ я съ няней говорила, она такая дура, я такъ смѣялась…

Катерина Матвѣевна.

Нянюшка Марья Исаевна старше васъ и говоритъ вамъ «вы», а вы ей говорите «ты» съ присовокупленіемъ «дуры». Я считаю это оскорбленіемъ достоинства и свободы человѣка и въ силу этаго убѣжденія нахожу нужнымъ выразить вамъ свою мысль. Я знаю, что вы вправѣ имѣть свои убѣжденія, но меня это коробитъ и возмущаетъ.

Няня (насмњшливо).

Вотъ спасибо, что заступились. (Обращаясь къ Марьњ Василъевнњ.) А то вѣдь вы рады изъ живаго жилы вытянуть. Злодѣйка извѣстная........

Марья Васильевна.

Нѣтъ, что, Катинька, je plaisante, [24] [я шучу,] я ее люблю. Нѣтъ, ты скажи, какъ по твоему – въ комъ онъ ищетъ? А? Въ тебѣ или въ Любочкѣ? Je voudrais savoir votre opinion. [25] [Я хотела бы знать ваше мнение.] —

Катерина Матвѣевна.

Какъ вамъ сказать мое мнѣніе? (Откидываетъ волосы и закуриваетъ папироску.) Во мнѣ онъ, – какъ вы, такъ сказать, фигурно выражаетесь, – не можетъ и-и-искатъ. Я поставила себя на ту ногу свободной женщины, что я къ нему, какъ и ко всякому существу безъ различія пола и званія, отношусь просто. [26] Зачеркнуто: Вы знаете, что я у него бывала на холостой квартирѣ и пойду также къ каждому холостому мущинѣ просто какъ во всякій домъ. Я выше этихъ предразсудковъ. Я нахожу его умнымъ и современнымъ человѣкомъ [27] Зачеркнуто: Онъ имѣетъ свое мнѣніе о моемъ умѣ, образованiи и вообще моихъ качествахъ. и онъ естественно вставляетъ въ свои отношенія ко мнѣ ту долю уваженія и сочувствія, которыя, такъ сказать.... словомъ сказать, мы съ нимъ въ простыхъ и хорошихъ отношеніяхъ взаимнаго уваженія, и онъ находитъ отдыхъ со мной послѣ всего ничтожества женской губернской аристократической черни, среди которой онъ долженъ вращаться. Но почему вы думаете, какъ вы фигурно выражаетесь, что онъ ищетъ въ Любовь Ивановнѣ, – я не могу себѣ отдать отчета. Любовь – женщина слишкомъ недоразвитая, даже просто совсѣмъ не развитая дѣвочка, съ которой такая личность, какъ Венеровскій, не можетъ имѣть ничего общаго. <���Такъ называемое хорошенькое личико, которое порядочные люди перестали ужъ цѣнить, можетъ имѣть свое мѣсто и значеніе въ эстетикѣ, но Любовь не имѣетъ этой красоты.