Леонид Зорин - Сюжеты

Жена

(из записей следователя М.)

В том доме он оказался случайно. Его привел с собою приятель. Федор Иванович так и не понял, что отмечали, зачем собрались. День рождения? Годовщина брака? Вечеринка без особого повода? Он обнаружил, что кроме него здесь много таких случайных гостей, впервые увидевших друг друга. Стало и свободней, и проще.

Федор Иванович приближался, можно сказать, к переломному возрасту. Жизнь, доставшуюся ему, не назовешь ни ровной, ни гладкой, но было в ней больше забот, чем событий. Не был богат и душевный опыт, хотя он уже узнал сиротство - отца потерял еще в раннем детстве, а несколько лет назад - и мать. Но тут уж ничего не поделаешь - таков житейский круговорот, не он один хоронил родителей. Люди, среди которых он рос, в меру радовались и в меру грустили. Они смотрели на вещи трезво.

Можно сказать, он сам себя сделал. Он начинал с первой ступеньки. Когда же выбился в аристократию - в наладчики, то не раз и не два задумывался, какого рожна нужен ему еще диплом. Семь лет вечернего института уже не прибавят авторитета. И все-таки получил свою корочку. Наверно, такая привычка горбатиться. А может быть, тайная потребность сделать еще один шаг вверх по лестнице, не ясная для него самого.

Ему хватило ума не жениться, чтобы упорядочить быт или чтоб не отстать от других. В ответ на подначки только посмеивался: не торопите, всему свой срок. Дайте немного свободного времени - выберу стоящую жену.

Была у него когда-то осечка. Соседка девушка не засиделась, пока он пахал на срочной службе. Тем лучше, значит, не тот человек. Так быстро утешился, что уверился: переживаниям не подвержен. Плохо он знал самого себя.

Внешность его вызывала симпатию. Не то чтоб хорош - хорошо смотрелся. Для баскетбола не дотянул, для жизни - в самый раз, выше нормы. Сколочен был толково и ладно. Лицо имел простое, открытое, лицо социального героя из фильмов сорокалетней давности, вот только глаза не с того лица. Казалось, однажды он крепко задумался и все еще не нашел ответа.

Эти глаза его выдавали. Кожа была у него непрочная, хоть сам он о том до поры не догадывался. Бывало, он беспричинно хмурился, завел подозрительную привычку записывать поразившую мысль - попалась ли в книге, пришла ли сама. Все это признаки небезопасные, они отделяли его от прочих. По сути дела, в своей среде он был драматически неуместен.

В тот вечер он тоже держался в сторонке - стоял у стены, смотрел, как кружатся хмельные разгоряченные люди. Подумалось: как они все стараются, отплясывают, словно работают.

Он почувствовал: кто-то его разглядывает. Это была молодая женщина с черными лаковыми глазенками, с длинными русыми волосами. Увидев, что он отозвался взглядом, она повернулась к нему спиной - спина была широкая, крепкая - и тут же вновь к нему обернулась, будто крутнувшись на каблуках. Движение было бесшумным и легким - он подивился кошачьей гибкости, неожиданной при ее статях.

Она спросила:

- Здесь - в первый раз?

Он подтвердил.

Она кивнула, довольная тем, что угадала.

- Сразу заметно. И я - тоже. Как вас величать?

- Федор Иванович. Можно просто по имени.

- А я - Валентина. Хорошая музыка. Попляшем?

Он бережно взял ее за локоток и сразу же понял, что пропадает. Жжется, хоть отдерни ладонь! Она как будто бы догадалась, что парень вспыхнул, как хворост от спички, и понимающе усмехнулась.

- Выпили много?

Он покраснел.

- Две рюмки.

- Всего-то? Мне показалось - больше. Шутка, не обижайтесь.

Когда мелодия унялась, она озабоченно вздохнула:

- Пора мне. Благодарю за компанию.

Он вызвался ее проводить.

Она покачала головой.

- Необязательно.

Он испугался. Сейчас повернется к нему спиной, в последний раз обдаст его пламенем, откроет дверь на площадку и - нет ее. Он робко спросил про телефон.

Она сказала:

- Дай лучше твой. Как-нибудь сама позвоню.

Неожиданное "твой" вместо "ваш" его обнадежило, но не успокоило.

- Правда?

Она вновь усмехнулась.

- Правда, и ничего, кроме правды. Это закон нашей конторы.

И добавила:

- Соврешь на копейку, заботы - на рупь. Нерационально.

Он шел домой и тревожно думал: что же сейчас произошло? Потеря навеки или находка? Ну и женщина! Идешь и качаешься. Каждым взглядом отправляет в нокаут. Словно током, с ног сшибающим током! А если не позвонит - что с ним будет? Куда тогда деться, как жить? Неизвестно.

Дней десять провел он в полной зависимости от телефонного аппарата. Не жил, а ждал. И - точно бусинки - снова и снова перебирал те выпавшие ему минуты, все видел лаковые глаза со смутной непонятной усмешкой, вновь чувствовал, как ладонь обжигает каленая крутая спина. Он вспоминал ее каждое слово и то, как обратилась на "ты", как посулила, что не обманет. "Это закон нашей конторы". Какой конторы? Одни загадки.