Сергей Владимиров - Дорога на Старобалык. Были и небыли о людях и маленьких чудесах

Не понять. Да и не очень хотелось. Я свое дело сделал, по сути. Что я могу за один день? Я, многообещающий когда-то средневес, в разборках базарных рэкетирских пулю шальную в бицепс получивший и теперь из милости пацанов молочных натаскивающий. Что я могу? А Слепцов вот этот верит, что что-то может.

Дурачок.

Надо поутру амуницию его сегодняшнюю боксерскую прихватить и в «Третий раунд» закинуть. Там есть, конечно, все, да только обкатанное уже – душу греет.

И сам не понял, как решил на бой поехать. Не вчерашний же коньяк в кофе виноват. Скорее воспоминание о том миге, когда выходишь на ринг и, какой бы ни был сосредоточенный, украдкой ищешь и ищешь в толпе на трибунах знакомые лица. А я все-таки – лицо знакомое, хоть и не самое приятное, отнюдь.

На следующий день утро задалось. На улице солнечно и морозно, но не до отваливающихся ушей, а так, умеренно. Так что в спортзал за амуницией я прибыл бодрым, свежим и жизнерадостным. Крепкий ночной сон очистил голову от суетных мыслей. Меня перестали заботить моральные аспекты сегодняшней дуэли. Я просто хотел посмотреть, как оно все будет и чем закончится.

Покидал я в сумку вещички. Машинально проверил, всё ли в зале в порядке, да и отправился в «Третий раунд».

На самом деле «Третий раунд» – ровно такой же спортзал, как и мое хозяйство. Разве что побольше и чуть побогаче. Официально он носит гордое название ГАУ МО «Спортивная школа олимпийского резерва» и еще чего-то там… бла-бла-бла. Однако Хохряков и компания умудрились пристроить к залу небольшое кафе, проведя его по бумагам как фитобар с кислородными коктейлями, крайне полезными для здоровья. «Фитобар» этот назвали «Третий раунд», а следом и спортзал стали именовать соответственно.

Собирались в «фитобаре» люди не последние в городе. И не под кислородные коктейли, конечно, а под коньячок и вискарик, дела свои важные и делишки темные обсуждали. Изредка я туда тоже захаживал, но, что интересно, Пал Палыча ни разу не встречал. Человек он, конечно, в городе тоже не последний, да, видно, другой масти будет.

Припарковавшись у «Третьего раунда», я заглушил двигатель, прихватил сумку с амуницией и вошел внутрь.

Несмотря на то что до начала дуэли оставалось около часа, в зале уже было многолюдно. Суетились какие-то м о лодцы с фотоаппаратами и видеокамерами, у служебного входа за происходящим лениво следили несколько полицейских, да и трибуны у ринга не пустовали. На скамейках расселись человек тридцать-сорок. Некоторые снимали на смартфоны, некоторые оживленно переговаривались.

К своему удивлению, на трибуне я углядел и Славика Коротаева, который вскочил и радостно замахал мне, жестами показывая, что вот именно рядом с ним самое лучшее местечко он для меня забил.

Между тем пришел Чудик. Сбивчиво поздоровался. Выглядел он плохо. Темные круги под глазами – явно почти всю ночь не спал. Взгляд бегает. В общем – мандражирует.

– Здоров, – говорю, протягивая ему сумку. – Вот тут все твои причиндалы вчерашние. Иди, готовься. И помни про план. Все получится.

Чудик послушно схватил сумку, побежал в раздевалку. Помогать я ему не собирался. Еще чего не хватало. И так все смотрят.

Не успела за Слепцовым закрыться дверь, как из соседней раздевалки появился его визави в полной боевой готовности. На Хохрякова моментально нацелились объективы всех без исключения камер и фотоаппаратов. Сразу видно, кто именно заказывает тут музыку.

Хряк был важен и, судя по безмятежной морде, крайне уверен в себе. Я отвернулся и направился на трибуну к Славику, который радостно меня приветствовал.

– Тренер, это просто бой года какой-то! – возбужденно заявил он. – Интернет с ума сходит. Прямо сейчас не меньше десятка стрим-трансляций ведется!

– Каких трансляций? – не понял я.

– Ну, прямых, в интернете. Видео соцсети смотрят. Шум стоит! Вон телевизионщиков сколько. Даже московские приехали.

Я пожал плечами. С самого начала было ясно, что уж что-что, а шумиху достойную Хохряков точно обеспечит.

Под нестройный гул трибун операторы и фотографы начали занимать позиции у ринга. До начала дуэли оставалось несколько минут. Хохряков ловко поднырнул под канаты и занял место в красном углу. Его приветствовали громкими аплодисментами и одобрительными криками. Кто-то одиноко свистнул и тут же, словно испугавшись, стих.

Из раздевалки появился Чудик. При взгляде на него я понял, что дело совсем хреново. Его била мелкая дрожь. Вопреки моим худшим ожиданиям, он не упал в обморок у канатов, а стал неловко под них протискиваться, под смех и улюлюканье трибун, сочувствующих в большинстве своем его противнику.