Алексей Толстой - Драматическая трилогия (сборник)

Его звезда зашла!

Браге.

Земли русийской

Царевну ты, высочество, посватал,

Не дочь слуги, злодейством на престол

Взошедшего. Когда законный царь

Иль тот, кого земля таким признала,

С него венец срывает – обещаньем

Не связан ты. От брака отказаться

Ты должен, принц!

Христиан.

Довольно! Все, что вы

О нем сказали, сам себе сказал я —

Но я не в силах слушать вас… моя

Кружится голова…

Гольк.

Ты бледен, принц, —

Ты нездоров…

Христиан.

Да, да, я нездоров…

Вы совершенно правы – точно так —

Убийца он… Мне холодно сегодня…

Она не знает ни о чем.

Браге.

Дозволь

Позвать врача, высочество!

Христиан.

Не надо.

Оно пройдет. Но отчего сегодня

Зеленое такое небо?

Гольк.

Принц,

Ты вправду болен…

Христиан.

Вы сказать хотите,

Что брежу я? Нет, я здоров. Оставьте

Меня теперь – я дам ответ вам скоро.

Гольк и Браге уходят.

(Один.)

Под этим кровом доле оставаться

Не должен я. Мне детский крик предсмертный

Здесь слышится – я вижу пятна крови

На этих тканях… я ее люблю!

Да, я люблю ее! Теперь меж нами

Все кончено.

Входит Ксения и останавливается в дверях.

Ксения.

Один ты, Христиан?

С кем говорил ты?

Христиан.

Ксения, постой —

Не уходи – тебе сказать мне надо —

Ведь ты еще не знаешь? Мы должны

Расстаться, Ксенья!

Ксения.

Что с тобой? Зачем

Расстаться нам?

Христиан.

Да, да, зачем расстаться?

Кто хочет нас с тобою разлучить?

Ты не моя ль? Кто говорит, чтоб душу

Я разорвал? Нет, требовать того

Не может честь!

Ксения.

Опомнись, Христиан;

Твои слова без смысла. Что случилось?

Христиан.

Беги со мной!

Ксения.

Святая Матерь Божья!

Ужель я отгадала? Христиан —

Кто виделся с тобой? Чьей клевете

Ты на отца поверил?

Христиан.

Ксенья, Ксенья!

И жизнь и душу я б хотел отдать,

Чтоб эту скорбь, чтоб эту злую боль

Взять от тебя!

Ксения.

И ты поверил? Ты?

Ты, Христиан?

Христиан.

Нельзя остаться мне —

Нельзя – ты видишь!

Ксения.

Выброси скорей

Из сердца эту мысль! Она тебя,

Тебя чернит, а не отца! Как мог ты

Поверить ей!

Христиан.

Не правда ль? Ей поверить

Я сам не мог? Она вошла насильно!

От лобных мест кровавыми ручьями

В меня влилась!

Ксения.

Да, он жесток во гневе!

Я не хочу – я не могу его

Оправдывать! Но разве ты не видишь?

Негодованьем гнев его рожден

На клевету! Таким он не был прежде!

Ты знал его! Ужели ты забыл,

Как был высок, как милостив душою

Он был всегда! Как мог – как мог – как мог

Поверить ты! О Христиан, какую

Ты пропасть вырыл между нами!

Христиан.

Нет!

Разъединить чужое преступленье

Нас не должно! Душа моя с твоею

В одно слилась! Когда б земля под нами

Расселася – когда бы это небо

Обрушилось на нас – не врозь, а вместе

Погибли б мы!

Ксения.

Уж мы разлучены!

Да, Христиан! Иль мнишь ты, не должна я

Мою любовь из сердца вырвать вон?

Когда отца кругом теснят враги,

Друзья ж бегут – ты также переходишь

К его врагам!

Входит царевич Федор, ими не замечаемый.

Но если б от него

И все ушли и если б целый мир

Его винил – одна бы я сказала:

Неправда то! Одна бы я осталась

С моим отцом!

Христиан.

Нет у тебя отца!

Твоим отцом убийца быть не может!

Ты сирота! Как я, ты сирота!

Беги со мной! Я не на счастье, Ксенья,

Тебя зову, не на престол! Быть может,

Я осужден к лишеньям и к нужде —

Быть может, я скитаться буду – но

Где б я ни стал, то место, где я стану,

Оно всегда достойно будет нас!

А этот терем, Ксенья…

Федор (выступает вперед).

Королевич!

Христиан.

А, ты был здесь? Ты слышал все? Тем лучше!

Я не скрываюсь от тебя – ты должен

Меня понять!

Федор.

Тебя я понял. Ты

Царя Бориса оскорбил смертельно —

Ты наглый лжец!

Христиан.

Брат Федор…

Федор.

Гнусный ты,

Бесстыдный лжец и клеветник!

Христиан.

Царевич!

Войди в себя!

Федор.

Предатель! Переметчик!

Иуда ты!

Христиан.

Войди в себя, царевич!

Опомнися! Когда ты оскорблен —